Наркопьянь

 - Пойдут, - Философ прерывается и вдыхает в себя порцию каннабиольного дыма, молчит, потом выдыхает и продолжает, - какая девчонка не хочет в ресторан? А тем более малолетняя дура… Ну, вот, значит, идем мы в ресторан, там заказываем всего самого крутого и дорогого, бухла там жратвы, - все это едим-пьем, болтаем с девчонками туда-сюда, а под конец сруливаем, причем маза простая: один, вроде как выходит позвонить по телефону и пропадает надолго, второй беседует с девчонками о том, о сем, потом начинает проявлять признаки беспокойства за своего товарища, в конце концов, выходит на минутку посмотреть – не случилось ли с ним чего – ну и не возвращается, конечно. Девочки сидят, ждут, а потом вдруг осознают, что их кинули и что они попали на солидную сумму денег. А мы с тобой сытые и пьяные спокойно идем проворачивать этот трюк дальше. Только делать это летом надо, чтоб одежду там в гардероб не сдавать, на вешалки не вешать – палево…

 - Идея интересная, - говорю я ему со смешком, - но для этого надо, как минимум, дождаться лета.

 - Да уж, - вздыхает Философ, - заебала уже эта зима. Хотя имеется у меня в разработке еще одна тема…

 - Еще одна? – переспрашиваю его я.

 - Пойдем, за пивком сходим, - отвечает Философ, - я тебе по дороге расскажу.

 Мы отставляем в сторону бульбулятор и начинаем собираться. Я надеваю свою видавшую виды армейскую куртку и натягиваю наполовину стоптанные говнодавы. Легкий дымок гуляет внутри моей черепной коробки, навевая яркие красивые фантазии. Кто сказал, что окружающий нас мир – не очередная наркотическая иллюзия?

 Мы спускаемся вниз на лифте, Философ рассказывает что-то про знакомого барыгу, который как-то пережрал грибов и после этого сошел с ума. В смысле он и до грибов был не совсем в себе, но сейчас ушел в свой собственный микрокосм навсегда, отгородился от внешнего мира и круглые сутки играет в компьютер. Почти не ест и на улицу не выходит. К тому же на районе у него осталась куча долгов, и некоторые люди очень хотели бы его видеть. А ему плевать – у него мало того, что телефона - даже звонка входного нет. Так что в его дверь сколько не стучи – ему до лампочки. Такие дела.

 Мы выходим из парадной и следуем к магазину – благо он под боком, в соседнем дворе. Тусклые фонари разливают свой блеклый свет по грязным сугробам. Где-то играет приглушенная музыка.

 У магазина к нам подходит какой-то замызганный алкаш и просит помочь ему деньгами.

 - Бог поможет, - коротко отвечает ему Философ и показывает рукой на церковь, которая находится неподалеку. Мы смеемся. Каждый сам хозяин своей судьбе.

 Берем пару бутылок пива и пару булочек с маком. Есть после гашиша хочется сильно. На кассе вытряхиваем из карманов мелочь и помятые десятки и, расплатившись, выходим на улицу. Все тот же алкаш порывается двинуться в нашу сторону, но, увидев, что это мы, оставляет свои намерения.

 - Давай на улице постоим, - предлагает Философ, - а то дома надоело уже сидеть.

 - Давай, - отвечаю я, открывая пиво.

 Философ тоже откупоривает свою бутылку посредством зажигалки и делает большой глоток. Потом достает из кармана сигареты и закуривает.

 - Короче, - говорит он, - прознал я тут одну тему про песню без слов…

 - Про что? – переспрашиваю его я.

 - Ну, песня без слов – ночь без сна, Цой так типа пел, про скорость, короче.

 - И что?

 - Ну типа как ее самому можно сделать. У меня вот и рецепт есть. – В подтверждение своих слов он выуживает откуда-то из недр своих карманов сложенный листок и протягивает мне.

 Я разворачиваю его и смотрю, что там написано. Эфедрина гидрохлорид, кристаллический йод, красный фосфор и тому подобное – вроде задачки на лабораторной по химии. Вечно у Философа голова работает на всякие криминальные темы. Как, впрочем, и у всех мыслителей всех времен.

 - И что, думаешь, получится? – спрашиваю его я. Вообще всякие химические эксперименты мне нравятся с детства, с тех пор, как я сделал самопал и изготавливал для него кустарный порох.

 - Без веры, брат, ничего не получится, - глубокомысленно отвечает Философ, - это тебе в том строении подтвердят, - и он вновь указывает на церковь.

 - И каковы масштабы затеваемого производства? – перехожу я сразу к конкретике.

 - О, брат, масштабы наши – вся Вселенная, если можно так выразиться, - он улыбается, - а вообще надо бы попробовать, можно сначала и для собственного пользования изготовить, чтобы не травиться всякой херней с улиц, а уж потом…

 Что будет потом, я знаю. Все проекты Философа действительно носят планетарные масштабы. Я в этом не раз убеждался.

 - А реактивы?

 - Знаю я пару мест, где их можно раздобыть, а вообще есть же, наверное, фирмы, которые их для всяких лабораторий продают. Кто-то же спиды делает, значит, где-то и реактивы берет.

 - В принципе, можно попробовать, - говорю я, - хотя бы ради эксперимента.

 - Вот именно, - Философ бросает истлевший окурок в сторону, - ради эксперимента. Эмпирика – великая вещь! Ладно, пойдем домой – что-нибудь по зомбоящику посмотрим, и спать – завтра приступим к поискам.