Наркопьянь

 Ботаника обожгла неприятная мысль: он что-то знает. Что-то такое нехорошее, что творил накануне Ботаник. Он воззрился на Ефрейтора. Тот уселся на подоконник, открыл одну бутылку (другую бережно поставил рядом) и, сделав несколько глотков, протянул ее Ботанику, сам же полез в карман за сигаретами.

 Ботаник глотнул из бутылки, не сводя глаз с Ефрейтора. Тот прикурил от зажигалки и теперь смотрел в окно, изредка затягиваясь. Ботаник глотнул еще и тоже достал сигарету.

 - А что вчера было? – осторожно спросил он.

 Ефрейтор выпустил облако дыма, потом протянул руку за бутылкой, Ботаник передал ее ему.

 Ефрейтор надолго присосался к бутылке, Ботаник наблюдал, как судорожно ходит его кадык. Наконец, Ефрейтор оторвался, затянулся и посмотрел на Ботаника, ухмыляясь:

 - Ты что вообще ничего не помнишь?

 Ботаник принял из его рук бутылку, глотнул пива и отрицательно помотал головой:

 - Не-а…

 - Ну ты даешь… - изрек Ефрейтор. – И что, Алиска тебе ничего не сказала?

 - Нет… Она, похоже, вообще со мной не разговаривает.

 Ефрейтор засмеялся:

 - Да уж… Неудивительно, что не разговаривает, ха-ха-ха…

 - Почему? – Ботаник еще глотнул пива. Похоже, дело принимало серьезный оборот.

 Ефрейтор засмеялся еще громче:

 - Ха-ха-ха… ты… ха-ха-ха… ты…

 - Что я? – нетерпеливо спросил Ботаник.

 - Ты… ха-ха-ха… ты… - Ефрейтор заходился в припадке смеха, - ты… ты… ты ж насрал в ее комнате, - наконец выдавил он и вновь принялся смеяться.

 - То есть? – Ботаник недоумевал, - В каком смысле насрал?

 Ефрейтор выхватил из его рук полторашку, сделал несколько глотков, потом отдышался и, наконец, приняв серьезный вид, сказал:

 - В прямом… ты реально наложил кучу посреди ее комнаты.

 Услышанное повергло Ботаника в шок. Он всерьез начинал полагать, что превратности запоя вынесли его в какую-то иную Вселенную, где события были ему неподконтрольны.

 - Ты хочешь сказать, что я произвел акт дефекации на полу ее комнаты?

 - Именно, - Ефрейтор сделал пару глотков и передал бутылку Ботанику, - это я и хочу сказать… Нет, я, конечно, сам не видел, но Алиска…

 - Что Алиска?

 - Да ты бы видел ее лицо с утра… - Ефрейтор усмехнулся. – Сижу я, значит, здесь часов так в шесть утра… все разбрелись, я пиво пью, и тут врывается Алиска с перекошенным таким лицом… ну, думаю, - что-то случилось не иначе, ну и спросил в чем дело…

 - И она?

 - Ну она и рассказала, - Ефрейтор сунул в рот очередную сигарету и закурил, - мол ты ночью проснулся, встал с кровати, вышел на середину комнаты, спустил трусы и принялся… как бы это сказать… испражняться, вот… а потом еще и кофточкой ее подтерся – она на стуле висела…

ЭТО ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ МИР! ЭТО ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ МИР! ВСЕ НЕВЗАПРАВДУ. ИЛИ ВЗАПРАВДУ? ЧЕРТ ЕГО ЗНАЕТ.

 - Во, бля… - только и сказал Ботаник.

 - И не говори, - подтвердил Ефрейтор, - Алиска, конечно, все сразу убрала, но неудивительно, что она с тобой теперь не разговаривает. Странно, что ты вообще ничего не помнишь…

 - Не помню… - кивнул головой Ботаник. – Вообще ничего не помню…

 - Да ты не парься, - хлопнул его ладонью по спине Ефрейтор, - бывает… У нас в армии… хотя, впрочем, не будем… На вот лучше пивка попей, - и он протянул ему ополовиненную бутылку.

 Ботаник надолго припал к горлышку. Вообще-то он не был сторонником эскапизма, но сейчас… сейчас ему хотелось оказаться где-нибудь далеко отсюда, где угодно – хоть в центре готовой вот-вот взорваться сверхновой – но лишь бы не здесь…

 Когда он оторвался от бутылки, он почувствовал, как в организме происходят приятные перемены. Словно бы ему удалось вырваться из цепких лап неминуемой смерти. Каждой клеткой своего тела он чувствовал, как к нему возвращается жизнь.

 - Да уж… - выдохнул Ботаник. – Грязная вышла история.

 - Что грязная – это точно, - усмехнулся Ефрейтор, принимая из его рук бутылку с остатками пива.

 Они помолчали. Ботаник осмыслял масштабы содеянного. Не то чтобы его мучила совесть, нет – он вообще считал совесть пережитком религиозного прошлого, а ее редкие угрызения – проявлениями алкогольной депрессии, - но сегодня ночью он превзошел себя самого. Интересно, что бы это значило с точки зрения фрейдизма?

 - Слушай, - прервал его размышления Ефрейтор, - у нас еще целая бутылка пива, пойдем на улицу – освежимся, там и выпьем…

 Что ж, если и бежать, - решил Ботаник, - то хоть с пивом. И свежий воздух мне бы не помешал. После всего услышанного…

 И он согласился.

ОШИБКА БОЛЬШИНСТВА ПОХМЕЛЯЮЩИХСЯ ЛЮДЕЙ: ОНИ ДУМАЮТ, ЧТО СМОГУТ ВОВРЕМЯ ОСТАНОВИТЬСЯ.

 - Yersinia Pestis нашего разума… - прошептал Ботаник, швыряя пустую бутылку в кусты. Какая по счету она была сегодня? Черт его знает…

 Смеркалось, короткий зимний день уходил в небытие, погружая мир в пьяную дрему. Они пили весь день, не остановившись на том, что принес с утра Ефрейтор. У Ботаника слегка рябило в глазах.

 - Чего? – воззрился на него пьяный Ефрейтор.

 - Ерсиния Пестис, твою мать… бактерия, которая вызывает чуму, - пояснил Ботаник.

 Еще один день мелькнул мимо – как не бывало. Еще один глупый момент времени. Кусочек бессмысленной жизни.

 - Эт… это ты к чему? - с трудом сформулировал вопрос Ефрейтор.