Наркопьянь

 Ефрейтор выпустил облако дыма, потом протянул руку за бутылкой, Ботаник передал ее ему.

 Ефрейтор надолго присосался к бутылке, Ботаник наблюдал, как судорожно ходит его кадык. Наконец, Ефрейтор оторвался, затянулся и посмотрел на Ботаника, ухмыляясь:

 - Ты что, вообще ничего не помнишь?

 Ботаник принял из его рук бутылку, глотнул пива и отрицательно помотал головой:

 - Не-а…

 - Ну ты даешь!.. - изрек Ефрейтор. – И что, Алиска тебе ничего не сказала?

 - Нет… Она, похоже, вообще со мной не разговаривает.

 Ефрейтор засмеялся:

 - Да уж… Неудивительно, что не разговаривает, ха-ха-ха…

 - Почему? – Ботаник еще глотнул пива. Похоже, дело принимало серьезный оборот.

 Ефрейтор засмеялся еще громче:

 - Ха-ха-ха… ты… ха-ха-ха… ты…

 - Что я? – нетерпеливо спросил Ботаник.

 - Ты… ха-ха-ха… ты… - Ефрейтор заходился в припадке смеха, - ты… ты… ты ж насрал в ее комнате, - наконец выдавил он и вновь принялся смеяться.

 - То есть? – Ботаник недоумевал, - В каком смысле насрал?

 Ефрейтор выхватил из его рук полторашку, сделал несколько глотков, потом отдышался и, наконец, приняв серьезный вид, сказал:

 - В прямом… ты реально наложил кучу посреди ее комнаты.

 Услышанное повергло Ботаника в шок. Он всерьез начинал полагать, что превратности запоя вынесли его в какую-то иную Вселенную, где события и факты были ему абсолютно неподконтрольны, более того – так или иначе направлены против него.

 - Ты хочешь сказать, что я произвел акт дефекации на полу ее комнаты?

 - Именно, - Ефрейтор сделал пару глотков и передал бутылку Ботанику, - это я и хочу сказать… Нет, я, конечно, сам не видел, но Алиска…

 - Что Алиска?

 - Да ты бы видел ее лицо с утра… - Ефрейтор усмехнулся. Потом решил пояснить – Сижу я, значит, здесь часов так в шесть утра… все разбрелись, я пиво пью в гордом одиночестве, и тут врывается Алиска с перекошенным таким лицом… ну, думаю, - что-то случилось не иначе, ну и спросил в чем дело…

 - И она?

 - Ну, она и рассказала, - Ефрейтор сунул в рот очередную сигарету и закурил, - мол ты ночью проснулся, встал с кровати, вышел на середину комнаты, спустил трусы и принялся… как бы это сказать… испражняться, вот… а потом еще и кофточкой ее подтерся – она на стуле висела…

ЭТО ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ МИР! ЭТО ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ МИР! ВСЕ НЕВЗАПРАВДУ. ИЛИ ВЗАПРАВДУ? ЧЕРТ ЕГО ЗНАЕТ.

 - Во, бля… - только и сказал Ботаник.

 - И не говори, - подтвердил Ефрейтор, - Алиска, конечно, все сразу убрала, но неудивительно, что она с тобой теперь не разговаривает. Странно, что ты вообще ничего не помнишь…

 - Не помню… - кивнул головой Ботаник. – Вообще ничего не помню…

 - Да ты не парься, - хлопнул его ладонью по спине Ефрейтор, - бывает… У нас в армии… хотя, впрочем, не будем… На вот лучше пивка попей, - и он протянул ему ополовиненную бутылку.

 Ботаник надолго припал к горлышку. Вообще-то он не был сторонником эскапизма, но сейчас… сейчас ему хотелось оказаться где-нибудь далеко отсюда, где угодно – хоть в центре готовой вот-вот взорваться сверхновой – но лишь бы не здесь…

 Когда он оторвался от бутылки, он почувствовал, как в организме происходят приятные перемены. Словно бы ему удалось вырваться из цепких лап неминуемой смерти. Каждой клеткой своего тела он чувствовал, как к нему возвращается жизнь.

 - Да уж… - выдохнул Ботаник. – Грязная вышла история.

 - Что грязная – это точно, - улыбнулся Ефрейтор, принимая из его рук бутылку с остатками пива.

 Они помолчали. Ботаник осмыслял масштабы содеянного. Не то чтобы его мучила совесть, нет – он вообще считал совесть пережитком темного религиозного прошлого, а ее редкие угрызения – проявлениями алкогольной депрессии, - но сегодня ночью он превзошел себя самого. Интересно, что бы это значило с точки зрения фрейдизма?

 - Слушай, - прервал его размышления Ефрейтор, - у нас еще целая бутылка пива, пойдем на улицу – освежимся, там и выпьем…

 Что ж, если и бежать, - решил Ботаник, - то хоть с пивом. И свежий воздух мне бы не помешал. После всего услышанного…

 И он согласился.

ОШИБКА БОЛЬШИНСТВА ПОХМЕЛЯЮЩИХСЯ ЛЮДЕЙ: ОНИ ДУМАЮТ, ЧТО СМОГУТ ВОВРЕМЯ ОСТАНОВИТЬСЯ.

***

 - Yersinia Pestis нашего разума… - прошептал Ботаник, швыряя пустую бутылку в кусты. Какая по счету она была сегодня? Черт его знает…

 Смеркалось, короткий зимний день уходил в небытие, погружая мир в пьяную дрему. Они пили весь день, не остановившись на том, что принес с утра Ефрейтор. У Ботаника слегка рябило в глазах.

 - Чего? – воззрился на него пьяный Ефрейтор.

 - Ерсиния Пестис, твою мать… бактерия, которая вызывает чуму, - пояснил Ботаник.

 Еще один день промелькнул мимо – как не бывало. Еще один глупый момент времени. Кусочек бессмысленной жизни.

 - Эт… это ты к чему? - с трудом сформулировал вопрос Ефрейтор.

 - Да так, - отмахнулся Ботаник, - в том смысле, что, если не вздернут меня на первом попавшемся столбе, - вздернусь сам.

 - Пиздец, - коротко проронил Ефрейтор в ответ.

 Они помолчали. Ефрейтор достал сигарету и закурил. Потом нарушил тишину: