Наркотики, как оружие против нас

Семья Расселов помогла основать Йельский университет, а в 1833 году один из Расселов основал элитное тайное общество Йельского университета "Череп и кости". Член семьи Кэботов, торговавших опиумом, основал в Гарварде клуб, известный как "Клуб свиней". Компания Рассела беззастенчиво использовала пиратский символ “череп и кости” при международных перевозках опиума. В 1856 году член этого общества Дэниел Койт Гилман стал соучредителем "Russell Trust Association", фонда семьи Рассел, занимавшейся торговлей опиумом, а затем начал выделять деньги другим членам общества "Череп и кости". Сообщается, что фонд Рассела выделил каждому по 15 тыс. долларов, что эквивалентно 255 тыс. долларов в долларах 2010 года, после их окончания университета. Со временем многие из этих членов стали самыми могущественными людьми в мире.[19]

В библиотеке гарвардской бизнес-школы хранятся документы о том, как "Рассел и Ко" захватила торговлю опиумом семьи Перкинсов. Расселы стали важнейшей американской семьёй, делившей с британцами прибыль от торговли опиумом.

В 1874 году британский химик превратил производное опиума, морфин, в героин. К 1898 году немецкая компания "Bayer" представила героин в качестве коммерческого продукта. Годом позже "Bayer" представила своё более мягкое обезболивающее — аспирин. Оба средства массово продавались в сходных масштабах, причем героин рекламировался как “не вызывающее привыкания” лекарство от болезней взрослых и респираторных заболеваний у детей. Другие компании последовали примеру "Bayer" и тоже стали массово продавать героин по всей Европе и Америке, получив одобрение Американской медицинской ассоциации на использование героина в качестве заменителя морфина, не вызывающего привыкания.[20]

Следующие 30 лет были временем больших политических потрясений в Соединённых Штатах. Социалистические и анархистские газеты процветали как в городах, особенно среди недавних иммигрантов, так и в сельской местности, где доморощенные левые активисты завоёвывали читательскую аудиторию. Широкое распространение леворадикального движения последовало за американской промышленной революцией, которая пришла в США через несколько десятилетий после промышленной революции в Европе.

В европейских странах недавно разбогатевшие промышленники выступили против старых богачей из королевских семей. Социологи Колумбийского университета Ричард Клоуард и Фрэнсис Фокс Пивен описали, как европейские промышленники и королевские семьи боролись за лояльность рабочих. Это дало работникам больше рычагов для получения уступок, таких как улучшение условий труда и национальное здравоохранение.

Пивен и Клоуард отметили заметную разницу между европейской и американской историей труда. Когда промышленники подняли голову в США после гражданской войны 1860-х годов, никакая аристократия не противостояла им. Когда рабочие на фабриках пытались организоваться для повышения заработной платы и улучшения условий труда, промышленники сначала применяли к ним насилие, но вскоре переключились на более изощренные методы.[21]

Семьи, занимавшиеся торговлей опиумом, увеличили импорт наркотиков к концу XIX века. Компании продавали большую часть импортируемого опия и его первого производного, морфина, в виде лекарств. Но по меньшей мере четверть импортируемого опиума предназначалась для курения. К 1900 году более 1% населения США пристрастилось к опиуму. Зависимость от опиума, особенно героина, росла “тревожными темпами” в 1903 году параллельно с ростом активности рабочих.[22]

В течение этого периода времени женщины начали борьбу за право голоса. В 1870-х годах полиция арестовала Сьюзен Б. Энтони и Соджорнер Трут. В 1890 году была создана Национальная американская ассоциация избирательных прав женщин. Многие из этих женщин-активисток также боролись за законы против линчевания и создавали группы, борющиеся за улучшение условий труда.[23] К 1890-м и началу 1900-х годов женщины составляли от двух третей до трёх четвертей опийных наркоманов.[24]

Опиумные спекулянты покупают СМИ, разжигают войну

Профессор Йельского университета Дэвид Масто писал, что зависимость от опиатов достигла своего пика к началу ХХ века, поднявшись до невиданного уровня в США. Число людей, употребляющих опиаты, было почти вдвое больше, чем в наши дни. Неизвестно, сколькие по-настоящему “злоупотребляли” опиатами без полноценной зависимости. Одного злоупотребления, как правило, может быть достаточно, чтобы заполнить свободное время и снизить политическую и социальную активность[25]^.