Народ Тарха

Ферюзе хоть и не понимала ни слова, с каким-то отчаянием вцепилась в Мийну, словно почувствовала, что та её в обиду не даст.

— Не веришь мне, у Ярыша спроси!

Мийна, толкнув легонько Ферюзе себе за спину, ответила:

— Спрошу. А ты ступай и на глаза мне не показывайся, пока сама не позову!

Когда полог за Олехом опустился, Мийна развернулась к степнячке и, увидев отчаяние и тоску в глазах девчонки, обняла её. Ферюзе уже больше не могла сдержать слез и заплакала, громко всхлипывая. Мийна опустилась вместе с плачущей степнячкой на овечью шкуру и погладила Ферюзе по спине:

— Ничего, ничего.

Спустя некоторое время, когда всхлипы стали реже и степнячка немного успокоилась, Мийна, утерев ей слезы, заговорщически улыбнулась:

— Я, кажется, знаю как нам понять друг друга. Чувствую, ты не простая девочка… Ну-ка…

Мийна чуть приподняла подбородок Ферюзе и пристально посмотрела ей в глаза. Степнячку охватило странное чувство, будто что-то необъяснимое и непостижимое проникает ей в сердце, в душу, читает её мысли и проникает в самые потаенные уголки сознания. Когда Мийна отвела взгляд, Ферюзе почувствовала облегчение. А старшая рода задумчиво пробормотала:

— Надо же, как интересно. А с виду так и не скажешь…

Потом посмотрела на Ферюзе и ободряюще улыбнулась:

— Ничего, мы еще покажем этому паршивцу, кто в шатре хозяин.

Никогда еще Олех не чувствовал себя так отвратительно. От самого себя было тошно. Ферюзе сильно обидел. И Рогдай тоже хорош, полез куда не просили. Как теперь все решить? Олех обернулся на разноцветные верхушки шатров и с досадой плюнул. И чего старшая рода так не вовремя вернулась? Сейчас бы уже помирились с Ферюзе…

Не хотелось никого видеть, а уж брата тем более. Не сдержится — поколотит его.

Зашагав в сторону загона для лошадей, Олех решил, что лучше ему побыть одному.

Ферюзе успокоилась и даже с интересом наблюдала как Мийна вышивает блестящими и тонкими нитками. Голос хозяйки шатра приятно обволакивал и уводил куда-то за собой. И хоть Ферюзе не понимала ни слова, но перед её мысленным взором вдруг появились холмы, такие разные и такие величественные. Темные леса, покрывающие подножия холмов, невиданные доселе звери и птицы. Потом появилась блестящая гладь большого озера и степнячка явственно почувствовала, как дохнуло холодом. Пронеслись пестрой лентой луга с яркими головками цветов, и Ферюзе почувствовала запах травы и солнца. Этот запах напомнил ей степь, зазвенел в сердце натянутой тетивой и отозвался гулом бубна шамана. Но потом Ферюзе вдруг поняла, что это совсем другой звук. Он был громче, раскатистее и грознее. Степнячка вдруг увидела большие барабаны и поняла, что это именно они так гудят. Ей понравится в холмах, она это чувствует. И Мийна ей нравится. Ферюзе поняла, что всё, что она сейчас видела, показала ей хозяйка шатра. Она, наверное, даже смогла бы быть здесь счастливой, если бы не Олех…

Долго побыть одному Олеху не дали. Как его нашел среди холмов отец, парень так и не понял. А Ярыш не стал ничего объяснять. Уселся прямо на траву рядом с сыном и толкнул Олеха плечом:

— Ну и что?

Олех молчал. Признаваться в своей глупости не хотелось, но именно глупцом себя сейчас и чувствовал Олех. Разве мог он подумать, что эта девчонка лишит его покоя и прочно поселится в его мыслях?

— Отец, а как в степи… ну что мужчина должен сделать, чтобы она поняла, что мои намерения серьезные?

Ярыш, жуя сорванную травинку, ответил:

— Принеси ей пару подстреленных куропаток.

Олех возмущенно посмотрел на отца:

— Я серьезно!

— И я. Принесешь подстреленных лично тобою куропаток и покажешь этим, что семью прокормить сможешь.

Олех задумался. А потом поинтересовался:

— А почему куропаток? Может сразу дикую кошку ей принести?

— И что ей с дикой кошкой делать? Принеси то, что и в степи водится. Ей так понятнее будет.

И помолчав, усмехнулся:

— Дикую кошку…

Вспомнилось Ярышу, как сам он чуть не погиб от когтей дикой зверюги. Не успей он протрубить в рог и дать сигнал братьям — охотникам, не сидел бы он сейчас в холмах с сыном. Да и сына бы не было.

— Ты что решил-то с промыслом?

— В охотники пойду, как и ты.

Ярыш поднялся на ноги:

— Ну тогда пойдем. Подстрелишь куропаток, заодно посмотрим, какой из тебя охотник.

Вечером в шатер старшей рода заглянула Виена. Подсела к Мийне и заглянула в глаза:

— Старшая мамка Мийна, там Олех спрашивает позволения зайти в шатер…

Мийна довольно хмыкнула: а внук-то меняется в лучшую сторону. Вот уже и позволения спрашивать начал.

— Скажи, пусть войдет.

Виена выскользнула из шатра за братом. Когда Олех откинул полог Ферюзе вся подобралась, готовая в любую минуту дать отпор обидчику. Но Олех поклонился Мийне и молча положил перед степнячкой тушки куропаток.

Только оказавшись перед Ферюзе Олех понял, что не расспросил подробно отца, что говорить и как отдавать этих куропаток? Вдруг в степи это какой-то обряд особый? Но Ферюзе вдруг зарделась и смущенно потупила глаза.