Народная демонология Полесья. Публикации текстов в записях 80-90-х гг. XX века. Том II. Демонологизация умерших людей

Известный в Полесье перечень причин, по которым покойник становится «ходячим», по большей части совпадает с общеславянским перечнем. Во-первых, в полесской традиции «ходячими» покойниками становятся те, кто при жизни общался с нечистой силой, — ведьмы и колдуны. Представления об этом широко распространены в Полесье. Во-вторых, довольно многочисленную группу «ходячих» покойников составляют те, кто не изжил своего века, — согласно общеславянским верованиям, каждому человеку отмерен свой срок жизни, и тот, кто почему-либо умер раньше этого срока, вынужден «доживать» его как бы на границе земного и потустороннего миров. К числу таких покойников относятся те, кто умер неестественной, насильственной и преждевременной смертью («не своей смертью») — самоубийцы (см. главу 13. Самоубийца), опойцы (умершие от водки), убитые или умершие в результате несчастного случая. Отличительная диалектная особенность полесской традиции заключается в том, что в ней самоубийцы относительно редко становятся «ходячими» покойниками, по сравнению с другими традициями (например, русской), где самоубийство является самой частотной причиной для перехода в разряд заложных покойников. Демонологизация самоубийц в Полесье связана с совершенно другим кругом мотивов (прежде всего — с мотивом непогоды, природных аномалий, вызываемых самоубийством), поэтому этот круг мифологизированных покойников выделен в отдельную главу как самостоятельный персонаж.

В-третьих, самую многочисленную группу составляют те, чья связь с миром живых по какой-либо причине не прекратилась после смерти. При этом инициаторами продолжения такой связи могут быть как сами умершие, так и их живые родственники. В первом случае сюда относятся покойники, которых возвращает на землю какое-либо важное дело; матери, возвращающиеся к своим грудным детям; умерший жених, приходящий к невесте, муж — к жене; люди, не отдавшие долг или не выполнившие своих обязательств (например, священник, оставивший не вычитанные поминальные записки). Возвращение покойника может быть результатом не разорванных родственных связей, привязанности к живым родственникам, которая чрезвычайно опасна для живых и грозит им гибелью (умершая мать приходит кормить грудью своего младенца, в результате чего он начинает болеть и сохнуть; погибший жених пытается забрать невесту с собой в могилу; муж-покойник ходит по ночам к жене, следствием чего является ее болезнь и смерть и т. д.). Во втором случае причиной «хождения» умершего может быть тоска, плач по нему родственников, которые своим поведением не дают ему покоя в загробном мире (ср. повсеместный запрет плакать, голосить по покойному после похорон, чтобы не «вызвать» его с «того» света, чтобы не приплакать).

В четвертых, полесская традиция в значительно редуцированном виде, по сравнению с другими славянскими мифологиями, содержит представление о том, что «ходячими» становятся те, кто был похоронен с нарушением установленных правил погребального ритуала, в частности те, чье тело перескочило животное или перелетела птица; похороненные не в той одежде, в какой покойник хотел быть похороненным; те, кого не поминают живые.

Все перечисленные выше причины «хождения» покойника принадлежат к кругу общеславянских. Однако, по сравнению с другими традициями, часть категорий покойников, которые становятся «ходячими», в Полесье отсутствует. По сравнению с русской традицией, в ней отсутствуют люди, проклятые своими родителями, похищенные нечистой силой, замерзшие в пути, а также большие грешники — разбойники и убийцы (Зеленин 1995, 45—46). По сравнению с западнославянской и западноукраинской традициями, в ней отсутствуют представления о т. н. покут-никах — тех, кто скитается по земле, пока не отбудет наказание за совершенные при жизни грехи. В Полесье также не существует представлений о двоедушниках, столь характерных для карпатской и польской традиций. Под этим именем понимают людей, обладающих двумя сердцами или двумя душами, одна из которых умирает, а другая становится упырем. По сравнению с южнославянской традицией, в ней значительно меньше перечень нарушений погребального обряда, ведущих к «хождению» покойника. Для полесской традиции не релевантны такие категории, как женщины, умершие во время беременности, а также люди, умершие, не оставив потомства. Что касается выкидышей, мертворожденных и умерших некрещеными детей, в Полесье они составляют обособленный персонаж и не входят в общий круг «ходячих» покойников (см. главу 11. Дети некрещеные). Еще одна категория — молодые люди, обрученные, но не успевшие вступить в брак из-за смерти, в полесской мифологической системе соотносится с русалками (см. главу 14. Русалка).