Народная империя Сталина

Эти оказавшиеся ключевыми кадровые перестановки, в свою очередь, привели к очередному перераспределению обязанностей между секретарями ЦК, проведенному решением ПБ от 9 марта. На Андреева возложили ведение заседаний ОБ, но подготовку повестки дня разделили между ним и Ежовым, что еще накануне являлось функцией всего одного человека, Кагановича. Кроме того, Андреева утвердили заведующим промотделом ЦК (вместо Ежова) и поручили «наблюдение за работой» транспортного отдела, поставив тем до некоторой степени над Кагановичем. Ежову, в дополнении к уже имевшимся у него двум должностям, добавили третью, утвердив заведующим ОРПО вместо Д.А. Булатова, внезапно пониженного, но без предъявления каких-либо претензий по работе, до поста всего лишь заведующего военно-морской группой КПК.[76]

Непосредственным результатом перераспределения обязанностей между секретарями ЦК явилось расслоение высшей власти. Теперь уже само узкое руководство оказалось как бы двухуровневым. На первом остались только трое — Сталин, Молотов и Ворошилов. На втором — Андреев, а также Каганович, Орджоникидзе и Жданов, которые по различным причинам перестали принимать участия в выработке важнейших решений, но сохранили право одобрять либо отклонять их. Но если для Андреева, Кагановича, Орджоникидзе новое положение оказалось, скорее всего, следствием их конкретного вклада в подготовку реформирования политической системы страны, для Жданова оно было всего лишь временным, связанным с необходимостью именно в данный момент работать вне столицы, отдавая все силы «искоренению» остатков былой зиновьевской оппозиции. Подтверждает такое предположение решение ПБ, принятое 20 апреля и обязывавшее «Жданова из трех десятидневок месяца одну десятидневку проводить в Москве для работы в секретариате ЦК». Видимо, Сталин очень нуждался в его поддержке.

Еще одним следствием перераспределения оказалась и значительная перегруппировка сил внутри второго эшелона власти: его прежняя основа, заведующие отделами ЦК утратили в целом прежние позиции. Из их среды сразу же выделились те, кто в своей повседневной деятельности начали «выходить» непосредственно на Сталина, подчиняться только ему — Стецкий, Яковлев, Бауман и Ежов. Уже просто их новое иерархическоеположение в аппарате ЦК не просто изменило, а резко подняло их статус.

Но особенно заметно преобразилась роль Ежова, который теперь стал заниматься не практическими, как прежде, довольно чуждыми и непонятными ему проблемами, а тем, что он действительно знал, в чем обладал немалым опытом — кадровыми делами. Из других завотделами выделял его не только полученный им пост секретаря, но, что было важнее, соединение в одних руках как контроля при назначении первых секретарей ЦК нацкомпартий, крайкомов и обкомов, так и функций «великого инквизитора» — председателя КПК, чья роль весьма возросла после того, как по решению ПБ в мае начался обмен партбилетов, сопровождаемый проверкой всех партдокументов. Однако первая же попытка Ежова даже не подчинить, нет, а просто использовать ГУГБ НКВД и его архивы для проверки биографий членов партий была резко пресечена. Несмотря на предварительное условное согласие со стороны Я.С. Агранова помочь в том КПК, последовало решительное и категорическое возражение Сталина.

Пополнил в те дни эту третью по уровню властную группу, включавшую теперь Ежова, Стецкого, Яковлева и Баумана, а также наркома иностранных дел Литвинова, только один человек — А.Я. Вышинский. Сменивший 3 марта на посту прокурора СССР И.А. Акулова, утвержденного, как уже упоминалось, вместо Енукидзе секретарем ЦИК СССР.[77]

Перемены, хотя и незначительные, затронули и широкое руководство. 15 марта с должности первого секретаря Сталинградского крайкома партии был освобожден В.В. Птуха, направленный с заметным, но не объясненным понижением вторым секретарем Дальневосточного крайкома. На его место из Воронежа был переведен И.М. Варейкис, а его на посту первого секретаря Воронежского обкома сменил Е.И. Рябинин, прежде работавший председателем исполкома той же области.[78] А несколько ранее, 29 января, из Московской области выделили Калининскую, парторганизацию которой возглавил М.Е. Михайлов, бывший до того вторым секретарем Московского обкома.[79]

* * *