Народная империя Сталина

«Нам приходится, — отметил Молотов, — считаться с тем, что непосредственная опасность войны для СССР усилилась. О войне против Советского Союза давно уже открыто говорят некоторые влиятельные круги Японии. Нельзя забывать и о том, что в Европе теперь есть правящая партия, открыто провозгласившая исторической своей задачей захват территорий в Советском Союзе. Не видеть приближения новой войны — значит не видеть и закрывать глаза на главную опасность… В последний период перед нами по-новому встал вопрос об отношении к Лиге Наций… Поскольку в вопросе об обеспечении мира Лига Наций может играть теперь известную положительную роль, Советский Союз не мог не признать целесообразность сотрудничества с Лигой Наций… Советское правительство не только проявляло инициативу, но и поддерживало шаги других государств, направленные к охране мира и международной безопасности. В связи с этим следует отметить нашу активную поддержку предложения Франции о так называемом Восточном пакте взаимопомощи…»

Но в докладе Молотова принципиально новые положения содержались не только в международном разделе. Закончился этот доклад столь же неожиданным для всех еще более значимым для судеб страны тезисом о необходимости немедленного пересмотра основного закона. «Советская Конституция, — сказал Вячеслав Михайлович, — должна быть подвергнута такой переработке, чтобы в ней были закреплены такие завоевания Октябрьской революции, как создание колхозного строя, ликвидация капиталистических элементов, победа социалистической собственности».[69]

Корректировка Конституции в такой интерпретации выглядела вполне естественной, нормальной, не могла вызвать сомнения и, тем более, неприятия. 30 января, когда VII съезд продолжал свою работу, ПБ приняло нужное Сталину постановление, о котором он просил в своем письме от 25 января: «О Конституции СССР и пленуме ЦК. I. Созвать 1 февраля в 3 часа дня пленум ЦК ВКП(б) и принять решение о необходимых изменениях в Конституции Союза ССР. 2. Поручить одному из членов Политбюро ЦК ВКП(б) выступить на VII съезде Советов от имени ЦК ВКП(б) с мотивированным предложением: а) одобрить решение ЦК ВКП(б) об изменениях в Конституции Союза. ССР; б) поручить ЦИК Союза ССР создать конституционную комиссию для выработки соответствующих поправок к конституции с тем, чтобы одна из сессий ЦИК Союза ССР утвердила исправленный текст конституции, а будущие выборы органов власти производились на основе новой избирательной системы».[70]

Пленум же, собравшийся 1 февраля, вначале так же повторив все, что содержалось в письме Сталина, принял более радикальное решение: «1. Принять предложение т. Сталина об изменениях в Конституции СССР в направлении: а) дальнейшей демократизации избирательной системы в смысле замены не вполне равных выборов равными, многостепенных — прямыми, открытых — закрытыми; б) уточнения социально-экономической основы Конституции, в смысле приведения Конституции в соответствие с нынешним соотношением классовых сил в СССР (создание новой социалистической индустрии, разгром кулачества, победа колхозного строя, утверждение социалистической собственности, как основы советского общества и т. п.). 2. Поручить комиссии в составе тт. Сталина, Молотова, Калинина, Кагановича и Енукидзе набросать проект постановления VII съезда Советов СССР на основе предложения т. Сталина об изменениях в Конституции СССР. 3. Поручить т. Молотову выступить на съезде Советов и внести проект изменений Конституции СССР от имени ЦК ВКП(б)».[71]

И все же сначала, как и предусматривалось повесткой дня, на съезде слово предоставили Енукидзе — 5 февраля. Он же с подчеркнутой отстраненностью поведал: «VII съезду Советов предстоит рассмотреть… те изменения и поправки, которые в процессе нашей законодательной работы и на основе указанных выше социально-экономических изменений ЦИК Союза ССР уже приняты и действуют. Об этих формальных изменениях и дополнениях мне и поручено доложить VII съезду Советов».[72]

Но уже на следующий день со вторым докладом выступил Молотов, развив, наконец, высказанное им еще 26 января. Вячеслав Михайлович сначала дал оценку соотношения классовых сил в стране, которое, мол, и вынуждает изменить Конституцию, а затем перешел к собственно изменениям, названным им предельно четко: «Демократизация советской избирательной системы».