Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти

Декабристы принадлежали к русской знати и дворянству. Знаменитый революционер А. И. Герцен был сыном богатого помещика. Писатель А. Н. Радищев и сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин были дворянами, а мастер рассказа А. П. Чехов был сыном купца. Анархист М. А. Бакунин был сыном губернского предводителя дворянства. Классик русской литературы Л. Н. Толстой был графом, а защитник униженных и оскорблённых Ф. М. Достоевский – дворянином. Отец русского марксизма Г. В. Плеханов происходил из семьи мелкопоместного дворянина. А отец русского анархизма П. А. Кропоткин был князем.

Социалисты-революционеры, меньшевики и большевики тоже происходили из слоёв разночинной интеллигенции, мелкой и средней буржуазии. Отец В. И. Ленина был из мещан, но как действительный статский советник он заработал право на потомственное дворянство. Л. Н. Троцкий родился в семье богатых землевладельцев-арендодателей. Г. Е. Зиновьев, А. В. Луначарский и Л. Б. Каменев так же происходили из безбедных семей. Советский деятель П. Г. Смидович был потомственным дворянином.

Большевики знали, что большинство русских революционеров хоть и вышло из верхов, но боролись за свободу и равенство для всех. Именно поэтому их сажали в тюрьму, отправляли в ссылку, лишали прав и казнили. Знали большевики и то, что они сами происходили скорее из господ, чем из низов. Поэтому преследование буржуазии со стороны РКП(б) было верхом политического лицемерия.

Если бы коммунисты были последовательны в своих нападках на буржуазию и „бывших“, им бы пришлось преследовать большинство членов собственной партии. Им также пришлось бы преследовать собственные семьи, родственников и друзей. Их деньги и собственность пришлось бы реквизировать и национализировать. Их бы пришлось выгонять на принудительные работы, уплотнять, выселять, отправлять в тюрьмы и концлагеря и расстреливать.

Это очевидное противоречие режим нисколько не беспокоило. Социальный раскол давал комиссарам Совнаркома возможность задобрить пролетариат и бедное крестьянство и показать им, что они „хозяева“. При анализе классовой войны, полезно задаться вопросом: если „бывшие“ и „буржуи“ были врагами, то кто для режима был своим?

В политическом плане союзниками РСДРП(б) поначалу были левые эсеры и анархисты. Но, накопив силы, большевики бесжалостно расправились и с теми, и с другими.

В теории избирательной базой коммунистов были рабочие, крестьяне, солдаты и служащие. Но на практике „рабоче-крестьянская“ власть притесняла и эксплуатировала и эти категории, пусть и не так яростно, как буржуазию. Аресты, расстрелы и жестокие разгоны рабочих демонстраций, нищенские зарплаты пролетариата и служащих, охота за дезертирами, продразвёрстка и подавление крестьянских восстаний были этому наглядными подтверждениями.

На вершине социальной пирамиды в конечном счёте остались лишь лидеры РКП(б). И единственными „своими“ они считали лишь ортодоксальных ленинцев, верных совслужащих и идеологических попутчиков.

Одним из результатов атаки на „буржуев“ стало то, что социальная мобильность в стране радикально изменилась. Бедность в прошлом редко вела к богатству в настоящем. Не изменилось это положение и в РСФСР. Что же до богатства, то в годы „военного коммунизма“ оно стало почти стопроцентной гарантией бедности.

С установлением советского строя в республике появилась узкая прослойка, которая благодаря своей близости к режиму выбилась из грязи в князи. Это новое дворянство жило вполне неплохо. Но в целом надежды бедноты на процветание потерпели сокрушительный крах.

Ситуация с мобильностью между бывшими богатыми и новыми бедными напоминала два лифта. Первый из них с богатыми внутри стремительно двигался вниз, в сторону тотального обнищания. Второй лифт с бедняками внутри застрял на пути вверх, едва начав движение. В итоге, проигравшими в обществе оказались практически все. Богатые потеряли всё, а бедные так и не смогли вырваться из нужды.

Классовая политика русских адептов марксизма привела к тому, что несмотря на обещание социалистического рая, кастовое общество в России восторжествовало. По мнению интеллигента Г. А. Князева, воскресло то же самодержавие, но менее культурное и более жестокое. Современник писал: „У того самодержавия было историческое прошлое, известные заслуги, у нового Самодержавия – ничего.“2793

Худшее в политике коммисаров, пожалуй, было то, что режиму удалось вбить клин между различными классами и прослойками общества.2794 Современники отмечали глубокую пропасть между интеллигенцией и простолюдинами, между городом и деревней, между работниками и рабочими.2795

Советская власть сознательно стремилась переключить внимание масс с развала, тирании в стране и произвола ВЧК на предполагаемых внутренних врагов. Общественный деятель М. М. Новиков констатировал, что „мужики дрожали за своё существование, но, с другой стороны, они испытывали и удовлетворение от принижения господ – буржуазной части населения.2796