Народная тайна русской революции. Советы. 1905–1917 гг.

В агентурных сведениях отмечено, что на имя Нины Акимовны Ваниной (Василий Ванин – один из наиболее активных членов местной организации) поступило письмо от члена заграничного ЦК ПСР (А.А. Аргунова или Н.И. Ракитникова), в котором говорилось, что член ЦК вскоре приедет в Петербург, а один из членов местного ПК поедет за границу. Однако ни напечатание прокламации Гусевым, ни свидание с членом заграничного ЦК не состоялись, поскольку 30 марта охранное отделение нарядом полиции произвело крупную ликвидацию членов местной организации за Нарвской заставой. Агентурные сведения «Ястребова» легли в основу материалов руководства Петербургского охранного отделения: в частности, о том, что Совет рабочих депутатов ПСР вновь соберётся после длительного перерыва, было сказано в докладе полковника Петербургского охранного отделения М.Ф. фон Котена от 19 марта 1914 г.: отмечалось, что, если подготовка выступлений 4 апреля будет продолжена, то не позже 25–28 марта будет произведена ликвидация наиболее активных работников организации эсеров[685]. Примерно в это время (30 марта) по факту и была проведена ликвидация.

В своём донесении от 16 апреля 1914 г. агент «Ястребов» подвёл итоги работы местной организации эсеров и её ликвидации. Он признал, что организация «всё сильнее и сильнее сплачивала вокруг себя массу, всё сильнее и сильнее сплачивала в своих рядах рабочих и учащуюся молодёжь»[686]. При этом в 1914 г. местные эсеры, в отличие от чисто подпольной работы в 1913 г., обратили внимание на использование легальных возможностей и создали «Бюро профессиональных союзов» – объединение всех эсеров в профсоюзах города через их представителей. По мнению «Ястребова», Бюро оказалось более жизнеспособной организацией, чем учреждённые уставом по итогам Учредительной конференции 1913 г. районные комитеты и Совет рабочих депутатов. При этом, тем не менее, он подчёркивал и определённое влияние последних, говоря о том, что члены районных комитетов и Совета рабочих депутатов входили в профсоюзы и просветительные общества, «где имели известное значение и все почти входили в правления указанных организаций»[687]. Главным недостатком эсеровской организации автор донесения видел нехватку представителей интеллигенции – те интеллигенты, которые работали, были как бы связующим звеном всех ячеек организации, многие из пропагандистов уже состояли на учёте в полиции, и достаточно было ликвидировать этих немногих, составлявших опору всей организации, чтобы последняя развалилась. Кроме того, арестами были вырваны рабочие, подготовленные к самодеятельности. Поэтому, полагал «Ястребов», работа местных эсеров наладится вновь не раньше осени. С сожалением автор отмечал только одно обстоятельство: «Остаётся в цельности одна техника, которую так-таки не удалось обнаружить»[688]. В то же время говорилось, что, скорее всего, она находится в Горном институте. Кроме того, агент охранного отделения отметил, что не все лица местной организации были ликвидированы 30 марта – например, на свободе находится некий рабочий Семёнов, живущий за Невской заставой, у которого собирался Совет рабочих депутатов.

Об итогах работы петербургских эсеров заграничному ЦК ПСР докладывал Виссарион Гуревич, который 23 мая 1914 г. встретился с Н.Д. Авксентьевым, С.Н. Слетовым, П.М. Вороновым по вопросу о дальнейшей тактике партии. Совместными усилиями планировалось созвать всероссийскую партийную конференцию для обсуждения вопроса об отношении к Государственной Думе и дальнейших действий, однако партия как таковая развалилась, а денежных средств для организации самой конференции крайне мало. На встрече было решено наметить проведение конференции на осень; тогда же планировалось провести и перевыборы в Петербургский комитет ПСР, поскольку «таковой в настоящее время распался»[689]. Таким образом, были констатированы неудачи в работе петербургских эсеров, хотя надежда на реорганизацию оставалась. В то же время, как отмечалось в записке в Департамент полиции от 25 июня 1914 г., составленной, очевидно, на основе агентурных сведений, петербургские эсеры были недовольны Гуревичем, поскольку, рассказывая о состоянии местной организации, он «совершенно исказил положение дел»[690].