Народная Воля – 2017

Здесь девушка разделась полностью, аккуратно сложила одежду на гладком прибрежном валуне и, войдя в хрустально-чистую озёрную водицу, принялась с удовольствием плескаться, напевая при этом полюбившуюся немудрёную песенку:

Всё в этом Мире – немножко курьёзно.
Яркая, яркая в небе – звезда.
Капает, капает – но, осторожно
С неба – святая вода.

Капает, капает – но, осторожно

С неба – святая вода.

Может, привал?

Да – пока – ещё рано.
Капает с неба – вода.
Сердце, оно – словно рваная рана.
Видимо, навсегда.

Сердце, оно – словно рваная рана.

Видимо, навсегда.

Она целовалась с ним.

Многие видели.
Только – печали – во мгле.
Чем же, лошадка, её мы обидели?
Закат – улыбается мне…

Чем же, лошадка, её мы обидели?

Закат – улыбается мне…

Едем, лошадка, кататься по Свету.

Грустный наездник – в седле.
Сигарный окурок – зажат меж зубами,
Полночь – в замёршей душе…

Сигарный окурок – зажат меж зубами,

Полночь – в замёршей душе…

Кактусы, кактусы.

О, мои кактусы….
Текила – бушует в крови.
Может, лошадка, немного поплачем?
Ветер – в ночи – шелестит.

Может, лошадка, немного поплачем?

Ветер – в ночи – шелестит…

В какой-то момент Алине показалось, что за ней кто-то пристально наблюдает.

Девушка обернулась и, мгновенно погрузившись в воду по шею, испуганно охнула – на прибрежном валуне, прямо на её одежде, сидели, глумливо и похотливо улыбаясь, два типа средних лет. Один мужичок, обладатель огненно-рыжей шкиперской бородки, был облачён в тёмно-зелёный спортивный костюм. Второй же, украшенный тонкими щегольскими усиками «а-ля поручик Ржевский», наоборот, в светло-оранжевый.

– Певунья, – хохотнул бородач.

– Сексуально-привлекательная певунья, – поправил его усатый. – Нежная и трепетная цыпочка, выражаясь по делу.

– Что вам надо, господа? – стараясь, чтобы её голос не дрожал, спросила Аля, а про себя подумала: – «Дяденька с рыжей приметной бородой мне, определённо, знаком. То есть, я где-то уже видела эту наглую и самодовольную физиономию. Где конкретно? Кажется, на каком-то дурацком предвыборном плакате…. Точно! Это же Симочко Николай Васильевич – Глава Волосовского района – собственной персоной. Кто у нас второй? Может, заместитель районного Главы. Или, к примеру, начальник службы безопасности…. Какая, собственно, разница? Правильно, никакой. Главное же заключается в том, что я – к огромному стыду – не умею плавать. Ну, совершенно не умею…».

– А вы, госпожа Ветрова, очень пикантная барышня, – деланно зевнув, сообщил Симочко. – Всё должное, надо признать, на месте. Грудки упругие и нежные. Твёрдые сосочки торчат в разные стороны. Ножки длинные и стройные. Весьма оригинальная стрижка на лобке…. Я, честно говоря, сражён в самое сердце. Вернее, совсем в другой орган…

– Значит, вы меня узнали?

– Это было, поверьте, совсем нетрудно. Цветными фотографиями брата и сестры Ветровых – матёрых уголовных преступников и законченных наркоманов – половина Ленинградской области завешена. Думаю, что и в Санкт-Петербурге наблюдается аналогичная картина…. Кстати, вашего малолетнего братца мои охранники – чисто на всякий случай – связали. Игра, образно выражаясь, сыграна. Се ля ви.

– Значит, будете арестовывать? – запечалилась Алина.

– Возможны варианты…

– Какие?

– Вы, милая девочка, читали знаменитый авантюрно-приключенческий роман «Охота на пиранью», вышедший из-под пера великого и ужасного Александра Александровича Бушкова? – подключился к разговору усатый индивидуум.

– Читала, конечно.