Народные дьяволы и моральная паника. Создание модов и рокеров

В большинстве сообщений делался акцент на угрозу жизни и в особенности имуществу, а картина «разрушений» подкреплялась цитированием слухов, что хозяева отелей обивают шезлонги металлом, а страховые компании предлагают им полисы для покрытия убытков от действий модов и рокеров, а также от обычного шторма. Однако было ясно, что под угрозой не только собственность, но и «все условности и ценности жизни». Как писала Birmingham Post (19 мая 1964 года), опираясь на речь Черчилля «Мы будем сражаться на пляжах»: в 1964 году на наших собственных берегах внешних врагов 1940 года заменили внутренние враги, которые «разрушают национальный характер».

По аналогии с катастрофами, большинство которых вызваны безличными, неумолимыми силами, неподвластными человеческим действиям, в поведении модов и рокеров был замечен элемент иррациональности и непостижимости. В часто цитируемой статье из Police Review говорилось о «пугающем» осознании того, что стоит ослабнуть закону и порядку – которые основаны не более чем на личной сдержанности, «насилие может вспыхнуть и разгореться как лесной пожар». Это можно сравнить с беспорядками на футбольном матче в Перу: «…незасчитанный гол – и вот уже более 300 погибших, прежде чем здравомыслие было восстановлено. У Клактона, Маргита и Лимы есть одна общая черта: нормальная в цивилизованном обществе сдержанность была отброшена в сторону»[110]. Эта ориентация на поведение толпы находится в русле концепции Лебона о толпе как обладающей иррациональностью и свирепостью первобытных существ.

Реакция за границей еще больше напоминала о катастрофе. Итальянские газеты прогнозировали наплыв английских туристов, боящихся ехать на свои курорты. По крайней мере два английских парламентария раньше времени вернулись с каникул на континенте, чтобы оценить ущерб, нанесенный их округам. Председатель муниципального совета Клактона отвечал на звонки из Парижа и Вашингтона, рассказывая об обстановке в городе.

Роковые пророчества. Из-за прогностического элемента в фазе описания девиантность не просто усиливалась – стало очевидным, что она будет воспроизводиться и, более того, может усугубиться. Тон некоторых сообщений напоминал о ветхозаветных пророках, которые предсказывали неминуемую гибель, а затем наставляли, что сделать, чтобы предотвратить ее. Так, после Троицына дня 1964 года член парламента г-н Гарольд Гёрден, который еще до инцидентов продвинул резолюцию по усилению мер по борьбе с хулиганством, заявил: «Последние происшествия снова подтвердили то, о чем я говорил и предупреждал. Ситуация ухудшилась и будет ухудшаться до тех пор, пока мы не предпримем некоторые меры» (The Times, 20 мая 1964 года).

Эти самореализующиеся пророчества еще и иллюстрируют положение Беккера об уникальной дилемме блюстителя морали: он должен отстаивать успех своих методов и в то же время утверждать, что проблема усугубляется[111].

Дело не в том, что произошло. Вариация двух предыдущих мотивов – тип мнения, которое пытается поставить поведение «в перспективу», указывая на то, что сообщения были преувеличены. Беспокоит не само поведение, а фантазии о том, что могло бы произойти или что еще может произойти. Вырисовываются зловещие представления о том, к чему может привести такое поведение: массовое гражданское неповиновение, нацистские молодежные движения, нюрнбергские съезды и диктатура толпы.

Дело не только в этом. Если предыдущий мотив исходил из реального бэкграунда, то этот смотрит на все вокруг. Посредством свободных ассоциаций сообщения доносили мысль, что проблема не в модах и рокерах, а в самой структуре, в которой неразрывно переплетены беременные школьницы, марши за ядерное разоружение, битники, длинные волосы, контрацептивы в торговых автоматах, фиолетовые сердечки (таблетки дексамила) и разбитые телефонные будки. Вывод: надо ориентироваться не только на происшествие, тип поведения или тип человека, но на целый спектр проблем и аберраций.

Тип ассоциированных девиаций варьировался: другие отклонения аналогичного типа (хулиганство, вандализм, насилие), отклонения других типов (употребление наркотиков, промискуитет) или другие, более общие социальные тенденции. Смысл ассоциации определялся мировоззренческими или идеологическими переменными: так, New Statesman беспокоился о молодых людях, эксплуатируемых «торгашами музыки и секса», a Tribune – об «отверженных образовательной системой».