Народные сказки и легенды

По счастливой случайности, в назначенный день побега мать и дочь отправились в монастырь урсулинок,[304] где должно было состояться пострижение в монахини, и отец Петер, которому было приказано охранять дом и имущество, решил, воспользовавшись благоприятным моментом, дезертировать с вахты.

Едва он собрался благословить пенаты, как вдруг подумал, что было бы не плохо предварительно поупражняться с разрыв-травой и воочию убедиться в её хвалёной силе.

Мать Ильза имела в своей комнате вделанный в стену шкафчик, в котором, как умная хозяйка, под семью замками хранила сбережения на чёрный день, вместе с крестинными деньгами единственной наследницы. Ключи от этого шкафчика она носила, как амулет, всегда с собой.

В домашнем финансовом совете мастер Петер не имел ни места, ни голоса, а потому эта домашняя тайна ему была совершенно неизвестна. Он только подозревал, что там скрыто что-то ценное, потому что как только шкафчик попадался ему на глаза, сердце его всегда начинало радостно биться, что, по его мнению, было несомненным признаком присутствия где-то вблизи денег или ценностей.

Петер решил провести опыт, чтобы узнать, обманывает ли его предчувствие, или нет. Осторожно вынув корень, он коснулся им дверцы шкафчика.

К его удивлению все семь замков тотчас же отомкнулись, и дверцы с шумом открылись. Там, в глубине, его глаза разглядели сверкающую Мамону экономной хозяйки и крестинные пфенниги кроткой Люцинии.

Мастер Петер не знал, чему больше радоваться, — действию ли магического корня, или найденным сокровищам, — и, ошеломлённый, стоял, как истукан, перед открытым шкафчиком. Наконец, он вспомнил о своём призвании кладоискателя и о задуманном путешествии и решил взять найденные деньги себе на дорожные расходы.

Дочиста опустошив шкафчик, Петер предусмотрительно, как в своё время Николь Лист, укравший в Люнебурге золотую доску, замкнул все семь замков и, не мешкая, в бодром настроении вышел на улицу, не забыв хорошенько запереть дверь дома.

Набожные женщины, находившиеся ещё под впечатлением пышной монастырской службы, очень удивились, когда вернувшись домой, нашли дверь запертой и не обнаружили на посту сторожа. Они звонили, стучали, кричали: «Отец Петер, открой!», но внутри ничего не двигалось, кроме ласкового домашнего животного, — мяукавшей кошки.

Чтобы открыть дверь, — а магического корня разрыв-травы у них не было, — пришлось позвать мастера со связкой отмычек. Тем временем мать Ильза обдумала выразительную, насыщенную глубокими мыслями проповедь, которую собиралась прочесть нерадивому сторожу, предавшемуся, по её мнению, покою.

— Спит, пьяница! — сказала она.

Весь дом был обыскан сверху донизу, но «пьяницу» нигде не нашли. «Кто знает, — подумала Ильза, — может быть, это чудовище уже с раннего утра пьянствует в кабаке».

Внезапно напуганная этой мыслью, она сунула руку в карман за ключами: у неё мелькнуло подозрение, не потеряла ли она этот амулет и не украл ли пьяница муж её сокровища. Но связка ключей оказалась на месте, да и шкафчик выглядел таким невинным и безупречным, что не оправдывал тревоги.

Наступил полдень, потом вечер и наконец полночь, а отец Петер всё не появлялся. Это начало казаться странным. Мать и дочь строили всевозможные догадки, но никак не могли взять в толк, что могло послужить причиной его неожиданного исчезновения. Жуткий полночный час располагал скорее к тяжёлым и мрачным, чем к весёлым и радостным мыслям.

Мать Ильза сознавала, что она была настоящей притеснительницей мужа, и сейчас у неё в душе вдруг проснулось угрызение совести. Оно жгло её, как огонь, а воображение рисовало страшные картины.

— Ах, милосердный Боже, смилуйся над нами! — взывала она. — Люциния, я чувствую, твой отец наложил на себя руки!

Чуткая, заботливая девушка, которой ещё не приходила в голову такая страшная мысль, задрожала от ужаса и, испустив громкий крик, упала без чувств. Энергичная мать поспешила восстановить её угасающие жизненные силы с помощью горящей серной нитки, но, придя в себя, Люциния никак не могла успокоиться и проплакала всю ночь до утра.

Все уголки дома были ещё раз тщательно обысканы, каждый гвоздь на стене и каждая балка на чердаке осмотрены, но мастера Петера нигде не обнаружили. «Скорее всего, — решили женщины, — он не повесился и не перерезал себе горло». Были посланы люди с баграми, обследовать все пруды, вплоть до реки Тауберг, но всё напрасно.

Мать Ильза, — женщина неуравновешенная, — как быстро разожгла огонь совести, так же быстро его и погасила. Она легко примирилась с потерей без вести пропавшего супруга, довольная тем, что он ушёл из этого мира, и душой и телом одновременно, и избавил её от позора хоронить его с помощью слуг мастера Хемерлинга. Ильза была серьёзно озабочена лишь тем, как ей купить осла на освободившееся в её хозяйстве место.

Найдя подходящее вьючное животное, она договорилась с хозяином о цене и пригласила его на другой день к себе, чтобы расплатиться с ним за преемника её дорогого мужа. Утром, едва встав с постели, предприимчивая хозяйка первым делом собралась приготовить деньги.