Читаем Народный месяцеслов полностью

Можжевельник зацветает – время сеять ячмень.

Мокрый снег на озимь – тот же навоз.

Молодо – не созрело, старо – переспело.

Мышь одолевает – перед голодным годом.

На ветер мякины не напасешься.

Надо веять, пока ветер дует.

На елях много шишек – к урожаю гороха.

На жгучу крапиву жгуч мороз.

На лошадь не плеть покупай, а овес.

На олешнике бобышки (почки) – урожай на овес.

Вариант: На ольхе весною много шишек – хороший урожай гороха.

На осине почки большие – к урожаю проса (ячменя).

На острую косу много сенокосу.

На погоду надейся, а сам не плошай.

На снежницах (места, где весной долго лежал снег) трава бывает зеленой.

Начала поспевать рожь – зреет и черника.

Не будет града, а будут губны (грибные) дожди – ягод и грибов будет вдоволь.

Не будет за полем – не будет и на поле;

не будет урожая грибов и ягод – не будет и хлеба.

Не ветер урожай правит, а трудовой пот.

Не взял хлеб ужином – взял умолотом.

Не всем пирог с начинкой, кому и хлебец с мякинкой.

Некогда, плясать, как посылают жать.

Не кони везут – овес везет.

Не обережешь вовремя кривого серпа, не пожнешь в поле и снопа.

Не от росы урожай, а от поту.

Не пожнешь в поле ржи – тужи не тужи, все равно брюхо заржавеет.

Не примечать, так и хлебушка не видать (едать).

Нерод на мак, пробудем и так.

Не сей пшеницу прежде дубового листа.

Не с доброго умысла злые коренья копают.

Нет вкоренчивей хрена да осота.

Не теряй время попусту: весна пройдет – не воротишь.

Не то беда, что в хлебе лебеда, а вот беда, как ни хлеба, ни лебеды.

Нет овсяной соломы, так ржаная стреха всласть.

Не хвали кашу, коли просо не посеяно.

Не я полынь-траву садил – сама, окаянная, уродилась.

Обсевок в поле поневоле обходишь.

Ольха зацвела – сей гречиху.

Осень ненастная – к урожаю.

Осенью землю не лелеешь – летом пожалеешь.

Отлежав бока, нелюбо за молотило взяться.

От червей на капусте по концам гряды сажают крапиву.

Паутов (оводов) много – огурцов много.

Пела б жнея, да горлышко пересохло.

Первая коса – лучшее раннее сено, когда трава в цвету.

Пересев хуже недосева.

Перестояла трава – ни сено, ни труха.

Плесень на ветоши (прошлогодней листве) – к урожаю рыжиков.

Плох овес – наглотаешься слез; не уродится рожь – по миру пойдешь.

Погода полями правит.

Пока травка подрастет – много воды утечет.

Посеяла баба репку – выросла бузина.

Посеяли злаки, а косим осот да маки.

По семенам и всходы.

Пот ключом льет, а жнец свое берет.

По холодной весне градобойное лето.

Помни, ребята, рожь не жата, овес не кошен (пора за дело).

После урожая на конопляное семя – родится рожь.

По соломе жита не узнаешь.

Появление ключей и источников в разных местах, где их прежде не было, – к хорошему урожаю.

Прежде сожни, а потом охни!

Придет врема, прорастет и семя.

Пропустив порину, да в лес по малину!

Просо ветру не боится, а морозу кланяется.

Просо да пшеница целину любят.

Просо полоть – руки колоть.

Пустой колос выше стоит.

Пшеница кормит по выбору, а матушка-рожь всех сплошь.

Пшеница ржи богатая сестрица: и кормит, и прикармливает.

Пшеничка невеста разборчивая, не за всякого жениха замуж пойдет.

Вариант: Пшеничка привередница – кормит по выбору.

Пшеницу сей до цветения черемухи.

Пшеницу (яровую) сей, когда весна стоит красными днями

Пшеничный сев – в полдень.

Пшеничный хлеб приедается, а ржаной не приедается.

Раннего мороз не бьет, а позднего не ждет.

Ранние опенки – ранний сев.

Ранний и глубокий снег – к урожаю.

Ранний посев к позднему в амбар не ходит.

Ранняя ласточка – к счастливому году.

Раструсив хлеб – да по зерну подбирай.

Редкий сев к частому в сусек не ходит.

Редька хвалилась: я с медом хороша.

Ржаная мука пшеничную переспорит (сытнее).

Ржаная солома только на крышу годна.

Ржаница мужику на сыть, а пшеница на верхосыпку.

Ржаной хлеб на заквас, а пшеничный на закрепу.

Рожь говорит колошусь, а мужик – не нагляжусь.

Рожь говорит: «Сей меня в золу, да в пору»; овес говорит: «Сей меня в грязь – будешь князь».

Рожь две недели зеленится, две недели колосится, две недели отцветает, две недели наливается, две недели подсыхает, две недели хозяину поклоны бьет, жать себя просит: «Торопись, – говорит, – а то зерно уплывет».

Рожь пшеницы спорее.

Рожь сей в золу, а пшеницу в пору.

Сама себя раба бьет, что нечисто жнет.

Свистанным ветром не навеешься.

Сей в ненастье, а собирай в ведро.

Сей горох, когда распускается дуб.

Сей лен, когда цветет рябина.

Сей овес до распускания осины, когда березовый лист только станет распускаться.

Сей овес, когда босая нога на пашне не зябнет.

Сей овес, когда появляется красная козявка в лесу у корней деревьев и на гнилых пнях.

Сеяли хлеб, а жнем (косим) лебеду (метлу да костру, синец да звонец).

Сеятель весной знает, что осенью жать будет.

Сеять можно до тех пор, пока цветет черемуха.

Сеять нужно, когда земля сделается посевна, когда она будет издавать посевной запах.

Сеять ячмень, когда цветет калина, когда на елке шишки станут красные, а на сосне зеленые.

Сильная завязь орехов – к урожаю проса и грозам.

Сильная малина – к урожаю ржи.

Сильная рябина – к урожаю овса.

С клевером не покос, а Масленица (то есть удовольствие).

Сколько цвету ни цвесть, а быть опадине.

Сложа руки снопа не обмолотишь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология