Народы моря

— Отсюда до моего народа надо добираться по суше год или больше. Идти придется через земли разных воинственных племен, с которыми придется или сражаться, или откупаться. Да и привык я к жаркому климату. На моей родине полгода длятся холода, земля покрывается толстым слоем снега. Видел когда-нибудь снег? — меняю я тему разговора.

— Видел на вершине горы, когда был мальчишкой, — ответил кузнец.

Его детство прошло на острове Крит. Раньше там жил другой народ, довольно развитый, который в будущем историки назовут минойцами. Ахейцы разграбили их города, благо сделать это было не трудно, потому что, как и многие египетские, почти не имели защитных сооружений, вытеснив аборигенов вглубь острова, в горы. Затем пришел черед самих ахейцев, на которых начали нападать дорийцы, приплывавшие с материка. Привыкшие жить на берегу моря, старшие родственники Леарха уходить в горы не захотели, перебрались на Сицилию, подальше от беспокойных соседей, но многие его соплеменники остались там, среди развалин городов некогда очень развитой цивилизации.

Его рассказы о Крите натолкнули меня на мысль наведаться в те места. В первую очередь из чисто туристических соображений. В будущем, далеком и не очень, я много раз бывал на острове, видел развалины древних городов. Интересно было посмотреть, какими были эти строения, пока их не разрушили пот до основания. Заодно добычу поищем. Если там живут люди, значит, есть, кого захватывать и продавать в рабство — приобщать к благам цивилизации, как стыдливо называли этот процесс британцы и их младшие родственники янки. Людей сейчас не хватает катастрофически. Такое понятие, как безработица, отсутствует. Реализовать свою мечту о красивой жизни можно только за счет других. Впрочем, так было, есть и будет. Сейчас, по крайней мере, всё по-честному: рабу не пытаются втолковать, что его делают счастливым, заставляя вкалывать от зари до зари за тарелку похлебки. Хотя, как я наблюдал в СССР, если грамотно и постоянно обрабатывать, многие рабы начинают верить, что они счастливы.

Глава 40

Остров Крит весь в развалинах. Их даже больше, чем я видел здесь в будущем. Такое впечатление, что строили, чтобы сразу разрушить. Остров постоянно трясет, но, как мне сказали, главная причина все-таки в том, что местное население практически не оказывало сопротивление. Говоря научным языком, растеряло пассионарную энергию полностью. Их завоеватели ахейцы еще не полностью разрядились, поэтому оказывают сопротивление более энергичным дорийцам. Из городов кое-как влачит существование Кносс, который те, кто его построил, называли Канути. В будущем он будет известен мне в средние века, как Кандия, а в двадцать первом веке, как Ираклион. Я видел в музее артефакты минойской цивилизации, существовавшей на острове до прихода ахейцев. Это здесь был лабиринт с Минотавром. Эти ребята умели возводить многоэтажные здания, у них были канализация и водопровод, причем с холодной и горячей водой, до чего в Западной Европе докатятся только в эпоху Просвещения. А потом вдруг раз — и исчезли практически бесследно. Сейчас в горах есть несколько поселений, где, постепенно вымирая, проживают небольшие группы аборигенов. В долинах остались лишь руины и немногочисленные артефакты. Среди этих руин я не увидел остатки дворца, фрагмент которого воссоздадут в двадцатом веке. Дворцов не было от слова совсем. Только слепленные из обломков лачуги. И живут теперь на этих руинах люди, которые даже не представляют ценность доставшегося им. Не помню, сколько точно, но потребуется несколько веков, чтобы греки впитали достижения минойцев, творчески переработали их и превратились в отцов демократии и классической культуры. Пока что будущие классики всего лишь нолики, не нуждающиеся в благах цивилизации. Пасут среди развалин коз и баранов, ловят рыбу в море, сажают в долинах немного зерна и овощей и виноград на склонах гор, из которого делают паршивенькое вино с привкусом анальгина, который пока что не изобрели. Как мне сказал Эйрас, ахейцы настаивают вино на каких-то травах, благодаря чему оно вставляет круче обычного. Это помогает им быть безбашенными в бою. Впрочем, с головой они плохо дружат и без вина, настоянного на травах. Выходит, известная греческая «Метакса» появится не случайно. Просто переработают немного древний рецепт и получат бренди с запахом роз и вкусом лекарственной настойки. «Метаксу» хорошо было употреблять на похмелье. Если сумеешь остановиться после первой рюмки, то на несколько дней пропадает желание пьянствовать, тошнит даже от запаха пива, не говоря уже о более крепких напитках.