Нарушенная заповедь

«Ну и хорошо, что опаздываем, – подумал он, возвращаясь в купе, – спешить некуда. Поезд приходит в пять утра, в такую рань не очень уютно торчать на вокзале в ожидании первого автобуса. А таксисты заломят такую цену…» Тимур усмехнулся – он, бывший директор банка, не в состоянии заплатить за такси. Конечно, деньги у него будут. И квартира, и машина. Но это все потом. Сначала надо решить задачу, которую он поставил перед собой еще в колонии, когда получил письмо от материной помощницы Тани.

Вагонный кофе резко отличался от того, что он пил в родительском доме. Эспрессо, сваренный на итальянской кофемашине, которую купили только ради него, Тимура, – ни отец, ни мать кофе не употребляли, заботясь о здоровье. Очевидно, считая кофе неотъемлемым атрибутом банковского дела, Елена Павловна поставила кофеварку в кабинете Михаила Петровича, где отец с сыном обсуждали дела «Аверс-банка». Сюда же, памятуя о данном отцу обещании, Тимур в первый свой посленовогодний визит в родительский дом привез несколько комплектов дартса.

Артем, который при виде отцовской машины, подъезжавшей к крыльцу, всегда выбегал навстречу в ожидании очередной порции подарков, помог ему занести коробки в дом.

– Ну-ну, – скептически скривил губы Михаил Петрович, – покажи, чем занимается мой сын… мой взрослый сын, пока все мы считаем, что он работает.

Тимур осмотрелся, снял со стенки часы в виде корабельного штурвала и водрузил на их место мишень. Придирчиво покопавшись в коробке с дротиками, выбрал тонкий, вольфрамовый. Положил его на ладонь, покачал немного, будто взвешивая, затем зажал между большим и указательным пальцами и резким движением послал в мишень. Дротик коротко свистнул и вонзился в самый центр круга.

Михаил Петрович одобрительно поцокал языком:

– Молодца! Наша порода! Прадед твой, Дмитрий Молчанов, охотником был, так со ста шагов из охотничьего ружья белке в глаз попадал.

– Зачем белке в глаз? – оторопел Артем.

– Так чтобы шкурку не попортить, – пояснил дед и протянул руку. – А ну-ка, дай я попробую.

Тимур выбрал для отца более плотный и хваткий латунный дротик. Михаил Петрович не стал повторять манипуляции сына, считая их откровенным позерством, и, недолго думая, бросил дротик из-за головы. Описав плавную дугу, стрелка вонзилась в наружное черное кольцо.

– Что ж, – самодовольно заметил Тимур, – для первого раза очень даже неплохо. Во всяком случае, есть куда расти.

– Па, дай мне, – попросил Артем.

– Держи, – Тимур протянул сыну латунный дротик.

– Нет, я хочу такой же, какой ты кидал, – заканючил Артем.

– Но этот более удобный, – попытался урезонить сына Тимур. Однако Артем все же выбрал вольфрамовый и, размахнувшись, бросил его в мишень. Дротик отскочил от круга и со звоном упал на паркетный пол.

– Это тебе не безмозглые стрелялки. Тут соображать надо, – менторским тоном проговорил Михаил Петрович.

– Я, во всяком случае, белок не убиваю, – презрительно буркнул Артем и выбежал из кабинета.

– Зря ты так, – сказал отцу Тимур, вслушиваясь в топот сына, – не так уж много тут соображения требуется. Просто ловкость рук, – он сделал вращательное движение кистью, словно фокусник, готовящийся вытащить из шляпы кролика. А в стрелялках – тактика, стратегия… да много всего.

– Не защищай его, – насупился отец. – Бездельник и лоботряс твой сын. За полгода ни одной книги не прочитал. А Карина с матерью во всем ему потакают. «Ах, бедненький, ах, несчастненький!» – он закатил глаза, изображая представительниц женской половины молчановского семейства. – Будь моя воля, я бы его отправил учиться в Англию или в Швейцарию. Я узнавал, там есть школы для детей с различными… фобиями. С ними работают отличные специалисты. А врач, которую Карина сюда таскает, будет до старости Темку лечить. А заодно и твой кошелек!

Тимуру хотелось прервать неприятный разговор, но у отца, видно, накипело, и он не собирался останавливаться.

– Не думаешь о сыне, подумай о Карине. Разве нормально женщине в ее положении мотаться постоянно туда-сюда? Ведь она не девочка уже! А если кто невзначай на дороге стукнет? Даже не стукнет, а просто толкнет? Много ли надо, чтобы потерять ребенка? Раз – и нету!

«Не надо каркать», – хотел сказать Тимур, но он уважал отца и никогда не произнес бы вслух таких слов, поэтому, отойдя к кофеварке, сделал вид, что увлечен приготовлением напитка.

Ароматный, подернутый нежно-бежевой пенкой кофе немного смягчил горечь отцовских слов. «У нас все будет хорошо, – мысленно программировал себя Тимур, размешивая серебряной ложечкой сахар, – обязательно все будет хорошо». Ложка тонко звякала по фарфору в такт мыслям.

Надо будет поговорить с Кариной, – решил он. Конечно, о том, чтобы отправить Артема учиться за границу, не может быть и речи, хотя… Ему нужно было время, чтобы привыкнуть к этой мысли, а потом облечь ее в слова, способные убедить Карину в необходимости такого шага.

В следующий раз Тимур смог выбраться к родителям только на Пасху и был неприятно удивлен тем, что сын, обычно карауливший его у ворот, не выбежал на крыльцо встречать их с Кариной.