Нарушенные клятвы

Вместо этого она шепчет:

— Ты обещаешь?

Что-то ломается в моей груди, тихое и постоянное.

— Да. Я обещаю.

— Хорошо. — Она переворачивается. Через пару минут ее дыхание выравнивается.

Но я лежу без сна. Разговор с Бьянки — важная часть обеспечения безопасности Лайлы и Лео. Он также приближает их отъезд. Я не могу достичь ни одной из своих целей, не приближая неизбежное.

Я хочу, чтобы они были в безопасности. Это важнее всего остального.

Но… Я также хочу, чтобы они остались.

ГЛАВА 23

НИК

Aлекс ждет, когда я выхожу из самолета, скрестив руки на груди. Ветер треплет его светлые волосы, развевая их по ветру.

— Привет, босс.

Я отвечаю на его ухмылку улыбкой.

— Привет.

Наши пути не пересекались во время моей последней неожиданной поездки в Филадельфию. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я видел его лично, и в последнее время наши телефонные звонки стали менее регулярными.

Алекс немедленно озвучивает причину этого.

— Как там Лайла?

Хорошо оттрахана. От одной мысли о прошлой ночи у меня встает.

— Хорошо.

Алекс изучает меня, затем качает головой.

— Ты спишь с ней?

В его голосе нет удивления, скорее разочарование.

— Не твое дело.

— Если ты собираешься сделать какую-нибудь глупость.

— Я здесь, чтобы сделать кое-что умное.

— Умное? Мы оба знаем, что ты не отдал бы приказ убить кое-кого.

— Безопасность Лео не подлежит обсуждению. И она его мать. Что ты хотел, чтобы я сделал?

Алекс присвистывает, протяжно и низко.

— Лео, да?

Полагаю, он помнит плюшевого льва, который был у меня в детстве.

Я отвожу взгляд на серую полосу асфальта.

Воспоминания о том, как я был здесь в последний раз, преследуют меня. Паника. Страх. Ужас.

— Это было великодушно с ее стороны. Особенно если учесть, что ты парень, который ее бросил.

Я тереблю зажигалку в кармане.

— Нам пора идти.

— Ты все еще любишь ее.

— Все еще? — Я усмехаюсь. — Мы были детьми.

— А теперь?

— Она хочет вернуться сюда как можно скорее, — говорю я.

Мы идем к ожидающей машине.

— Ты просил ее остаться?

Я останавливаюсь и пристально смотрю на него.

— Я приехал сюда не для того, чтобы обсуждать Лайлу. Я приехал уладить дела с Бьянки. Либо помогай с этим, либо отвали.

Алекс пристально смотрит на меня, затем кивает.

— Понял, босс.

Я стискиваю зубы и продолжаю идти.

* * *

Двадцать минут спустя мы подъезжаем к одному из законных заведений Бьянки в окрестностях города. Я избегал их всех, даже будучи первокурсником колледжа с вымышленной фамилией. Итальянцы понятия не имели, что Морозов живет на их территории, но я знал, что живу на их территории.

Итальянский ресторан, возле которого мы припарковались, уютный и домашний. Когда мы заходим внутрь, он заполнен более чем наполовину и полностью заполнен оживленной болтовней. Внутри вкусно пахнет помидорами, теплым хлебом и орегано. Но мы здесь не для того, чтобы есть.

Я проношусь мимо стойки администратора, где брюнетка в откровенной белой блузке хлопает ресницами, глядя на парня лет двадцати с небольшим. Я предполагаю, что он один из солдат Бьянки.

Я подхожу к пустому столу и сажусь, перекидывая руку через пустой стул рядом со мной с преувеличенной небрежностью.

Я достал зажигалку из кармана и бросаю на белую скатерть. Если мне придется сжечь это место дотла, чтобы привлечь внимание Бьянки, я это сделаю. Судя по его молчанию с того рокового дня, ему нравится играть в недотрогу.

Впервые с тех пор, как мы оба встали во главе своих семей, у него есть преимущество передо мной. Или, по крайней мере, он думает, что есть.

Вся болтовня значительно стихает. Когда я бросаю взгляд на людей перед собой, парень больше не сосредоточен на декольте администратора. Он смотрит прямо на меня, выражение его лица напряженное и недоверчивое.

Некоторые легальные бизнесы Бьянки — не что иное, как прикрытие. Это заведение принадлежало его семье на протяжении нескольких поколений. Это место, где он устраивает вечеринки по случаю дня рождения своих детей и ест спагетти со своей бабушкой. Есть несколько десятков мест, куда я мог бы прийти, чтобы добиться встречи с Лукой, но это самый надёжный вариант.

Если мою семью можно трогать, то и его можно.

Алекс откидывается на спинку стула напротив меня, на его лице расплывается взволнованная улыбка.

К нашему столику подходит пожилая женщина. В ее пучке больше белых прядей, чем коричневых. Она переводит взгляд с меня на Алекса с озабоченным выражением лица. Она узнает меня или чувствует опасность. Костяшки ее пальцев побелели, когда она сжимает блокнот для заказов.

— Вы готовы сделать заказ?

— Капучино, пожалуйста, — заказываю я.

Алекс качает головой.

— Для меня ничего.

Она кивает и поспешно уходит.

Как только она уходит, Алекс поднимает бровь.

— Ты не боишься, что они отравят его?

— Нет. Это было бы очень глупым решением.

— Не в первый раз, — бормочет Алекс. Я улыбаюсь, но улыбка гаснет, когда он добавляет: — Поздней ночью?

— Моя сексуальная жизнь тебя не касается, — говорю я ему.