Нарушитель

– Не, тут шота нечиста. Шашлыки пропали. Всё это дикие звери, каторые зашли в парк без пропуска. Правильно я говорю? Правильно я говорю?! ― бормотала Таня.

– Мы с Тимурчиком отправляемся на поиск жизненно-опасных зверей, ― героически вызвался Юра.

– Да ты нажратый! Сиди уже! ― орала Наташа. Тем не менее, Юра не послушал её, а положил свою руку на плечо Тимуру и в обнимку с ним, потелепал искать зверей. „Бамс”, ― дубовый стук голов раздался в воздухе, и мальчиков отнесло назад. Молодые люди пошли дальше. „Бамс”.

– Здеся завелася чартовщина, ― сказал, как отрезал, Юра. И вместе с безмолвным Тимуром, они повалились на землю.

„Замечательно, можно безобразничать, и никто не заметит”, ― подумал Федя.

Глава 44. Пение птиц

Жарким июльским днём, по поручению зама Конопана, Таня и Яна стояли возле башни и охраняли её от туристов. Башня эта была непростая, поднявшись на неё, можно понаблюдать за птицами редких видов с бинокля. И удостоились этого только студенты ЭП-07. Девчонки ходили туда-сюда, в общем слонялись без дела.

– Это солнце ― падла!

– Як пече, ― сказала Таня интонацией мужика из рекламы крема после бритья.

– На х… мы сюда поехали? Солнце жаркое, хавчик заканчивается, душа нет.

– Вот и вопрос: на х…? От меня воняет так, что все шарахаются. Не пойдём же мы купаться в море ― оно ж глубокое.

– Да, четырнадцать метров ― это ж дах…, утонешь и не вернёшься.

– И не потрахаться особо, в этих грёбаных пасеках (жилища для студентов в РЛП) не станешь в полный рост, а в процессе ― головой стукнешься.

– Да если бы только в этом было дело? Половой вопрос обстоит у нас очень плачевно, ― с печалью диктора сказала Яна, ― парней четыре, и все дохлые. На подвиги они не способны.

– Песец, ― тут к их посту подошли два иностранца. Увидев их, девчонки принялись отталкивать непрошенных гостей от заповедного места.

– Идите отсюда, идите.

– We want to look on birds.¹⁹

– Бёр, Бёр, бёр! Чуваки! Птица! ― Яна стала махать руками. ― Летает! ― она понеслась по полю. ― Виу. Виу.

– Нельзя! ― Таня поставила руки крест-накрест!

– Ноу-ноу-ноу. Гоу-гоу-гоу, ― они потихоньку отталкивали их руками. Иностранцам пришлось уйти.

– Какие же эти сэры тупые. Хорошо, что мы хоть английский выучили, смогли им объяснить, что к чему. Так вот слушай…Блин! Да ну что это! Ходят тут и ходят!

– Птица. Ноу. Гоу. Нихт, нихт! ― после этого суржика Тани туристы начали что-то говорить по-польски.

– Ха! ― высокомерно сказала Яна, ― Шляхтичи! Мы эта, тоже ― шляхтичи!

– Геть! Геть! Ну шо то таке?! ― и Таня также стала отпихивать назад ничего не понимающих поляков, которые перестали пытать счастья и пошли к морю. ― Так вот, здесь что-то нечисто, точно, какая-то чертовщина завелась. Если почти вся группа поехала сюда, а кто же у нас съе…?

– Милькив! Точно Милькив! Недаром её отправили в Киев.

– А может наши Саши устроили?

– Ха! И зачем? У них вообще-то медовый месяц. Я думаю, что на нас им глубоко наплевать.

– Кстати, ― неожиданно повысила голос Таня, ― если Анька уехала в Киев, то где же её, так называемый, дядя Федя? Ай! Яй! Ухи, ухи!

– Ты чё? У тя нервный тик?

– Ай! Он здесь! Он тянет меня за ухи!

– Совсем дело плохо? Здесь никого нет.

– Фух, отпустил! Слава бо… ― Федя опять потянул за уши, чтобы не услышать этого слова.

– Пошли, подруга, у тебя явно солнечный удар, ты перегрелась. Давай, давай, ― она взяла её за руку, ― пойдём в наш улей (это второе название домов для поселенцев-практикантов), мальчики заменят.

Глава 45. Купальская ночь

Приятная прохлада, колёса чётко и ритмично отбивали „Тук-тук-тук”. Всё это было так нужно Анне после долгих месяцев разлуки с родным Киевом. Она быстро вернулась после практики и ей не хотелось идти домой (родители уехали на свадьбу, и спешить было некуда). И поэтому, купив жетон, девушка решила покататься на метро, покамест его не закроют. И как же ей здесь было приятно и хорошо. Когда люди наверху дохнут от жары, славненько быть под землёй, где прохладно и свежо.

Девушка нечасто ездила на общественном транспорте в Донецке (нескольких раз хватило, чтобы возненавидеть его раз и навсегда), так как в нём выдавливали душу, в прямом смысле этого слова, в маршрутки лучше не садиться вообще. Того и гляди, получишь стресс от хамства горожан или попадёшь в аварию, не дай бог, конечно. Всю свою сознательную и бессознательную жизнь, Анна прожила в Киеве. И всё это время, она ездила на метро, так было привычно, она считала, что так и должно быть. Тем не менее, переехав в Донецк и пожив там очень долго, домой она приехала „голодная” до метро. Ей нравилось, что всего-то за один жетон, можно было покататься по всему Киеву, а в Донецке ― на перекладных, и плати за это сумасшедшие деньги. Приближалась полночь, Анна уже почти доехала до своей станции. На её лице была грусть. „А що далі?”²⁰― думала она.

– Какое сегодня число? ― раздалось в другом конце вагона.

– Шестое, но можно сказать, что уже и седьмое, ― ответил кто-то.