Нарушитель самоизоляции

Не знаю, сколько времени продлится мое отсутствие, но не хотелось бы, чтобы в этот момент объявился Игнат и сразу догадался о случившемся. Все-таки до середины дня, кроме того случая с несостоявшейся вечеринкой у бассейна, Клаус обычно не подавал признаков жизни.

И пусть эта мысль была очень наивна, но я понадеялась, что Игнат заметит отсутствие нашего маленького арестанта хотя бы не сразу и у меня будет время, чтобы приволочь беглеца обратно и устроить ему отличную взбучку.

Руководствуясь этими же рассуждениями, я вызвала такси, для маскировки оставив свой «Фольксваген» во дворе.

По пути я успела уже составить десять разных версий случившегося, из которых вытекали бы самые невиданные места обнаружения Клауса в маленьком Тарасове.

И мальчишке снова удалось меня удивить — попасть в беду он умудрился в старом послевоенном четырехэтажном доме, которых было приличное количество в небольшой удаленности от центра города.

Дом был настолько обычным, что мне стало даже немного скучно. В конце концов, я ждала как минимум закрытой лгбт-вечеринки или самого богатого борделя города, который держали армяне и где мне однажды довелось побывать по долгу службы, сопровождая одного любителя ночных бабочек. Серьезно, вычурный дизайн этого заведения, леопардовые и тигровые диваны, неоновые вывески и обилие искусственного золота куда больше подошли бы нашему маленькому аристократу, нежели обычный спальный район.

Неподалеку от дома я обнаружила и тот самый злосчастный «Лексус», украшенный парочкой новых царапин и вмятин.

Я видела его мельком в гараже, извлекая оттуда пытавшегося в очередной раз свалить Клауса, и готова была поклясться, что пребывание в руках наследника не самым лучшим образом сказалось на дорогом автомобиле.

Я заглянула в салон, чтобы проверить — Клауса внутри не было.

К моему величайшему везению, нужный мне подъезд оказался открыт, и не пришлось ломать голову над способами проникнуть внутрь.

У квартиры, номер которой назвал мальчишка, была на удивление приличная и дорогая дверь. Все-таки не стоит до конца исключать возможность, что Клаус все-таки окопался в очередном притоне.

Я позвонила, спрятав руку за пазухой, где на всякий случай нащупала холодную рукоятку любимого револьвера.

Однако на пороге появился Клаус.

Выглядел подросток настолько помятым, что мне невольно стало его жаль.

Он одарил меня самым многозначительным из всех своих взглядов и шмыгнул в квартиру.

Мне ничего не оставалось, как пойти за ним следом, старательно игнорируя нарастающее внутри плохое предчувствие.

— Ты мне ничего не собираешься объяснить? — налетела я на Клауса, догнав его в коридоре, и он вроде бы даже испугался, может быть, потому, что в праведном гневе я была страшна, а ростом на голову выше его.

Обычно легко поддававшиеся контролю эмоции вдруг выскочили из меня как чертик из табакерки. И на подростка обрушились мои негодование, злость и смертельная обида:

— Какого черта ты устроил? Эй! На меня смотри!

Я для наглядности ухватила Клауса за торчащее из-под растрепанных волос ухо, совершенно не беспокоясь за меры, которые за подобную вольность ко мне потом может применить его папаша. Но мальчике не хватает твердой руки, и ее вовсе не заменит отстраненное презрение Игната, которого тот ни во что не ставил.

— Ты совсем охренел! Быстро тащись к машине, мы едем домой! — рявкнула я.

Клаус пискнул от боли, пытаясь высвободить свое ухо, и жалобно забормотал в ответ:

— Женя, прости, пожалуйста… — Он даже наконец-то вспомнил, как меня зовут, от переполнявших его чувств, конечно, — я плохо с тобой поступил… но я устал сидеть дома, хотел поразвлечься… и… все пошло не так… я очнулся тут, ничего не помню и… посмотри, — он демонстративно поднял вверх руки, покрытые бордовыми пятнами, — там… парень… он не дышит, я, кажется, его убил…

— Что за чертовщину ты несешь?! — продолжала свое нападение я, мало вдохновившись его руками после выходки с кленовым сиропом, — живо…

Клаус вцепился в мое предплечье и потащил меня в комнату, в которой царил жуткий бардак, явно не уступавший тому, что он устроил в своей спальне. Только к яркому многообразию грязной одежды и непонятных предметов здесь добавились еще пустые пивные бутылки, поломанная мебель и битая посуда.

В самом дальнем углу, в тусклом дневном свете, проникавшем через окно, у батареи валялся еще один парень, немногим старше Клауса. Вся его белая футболка была покрыта такой же бурой субстанцией, как и руки моего подопечного.

Издалека сложно было определить, дышит он или нет, но выглядел он явно не самым здоровым человеком на планете. У прыщавой физиономии был неприятный асбестовый оттенок, рот перекошен, словно у незнакомца недавно случился приступ эпилепсии.

Я неуверенно двинулась вперед, перешагивая через горы мусора, намереваясь померить у парнишки пульс и заодно проверить остальные его показатели. Но мне было не суждено выполнить задуманное — в дверь квартиры требовательно постучали.

Я обернулась к Клаусу, который тут же стал даже бледнее предполагаемого мертвеца.

Он медленно покачал головой.