Наружка. История спецслужб

Здесь, как в зеркале, были отражены все связи и круг знакомств наблюдаемого лица; в руках «охранки» уже имеется ясное представление о его времяпрепровождении. НН сделало своё дело. Картина жизни и деятельности этого лица станет вполне законченной, если осветить его деятельность изнутри, узнать, что делается за стенами этих домов. Поэтому нужно в круг его знакомств ввести своего человека, секретного сотрудника, и это удавалось «охранке» почти всегда и везде.

При арестах каждый охранник мог требовать содействия чинов наружной полиции, предъявляя свою служебную карточку.

От негласного наблюдения не был застрахован никто: подозрительный интеллигент и Распутин, студент и великая княгиня, депутат думы и секретный сотрудник охранки, ибо она следила и за собственными служащими. Могло случиться, что начальник Московского охранного отделения следил за начальником Петроградского охранного отделения.

«Охранка» не предоставляла филёров только своей инициативе и наблюдательности, она помогала им, чем могла. По-видимому, каждый филёр имел при себе карманный альбом с фотографиями известных революционеров. Это была небольшая книжка с листками из полотна, на которые наклеены портреты, а под ними краткий перечень примет. В любой момент филёр мог сличить, похоже ли наблюдаемое лицо на одно из имеющихся в его альбоме.

Кроме того, в «охранке» имелись большие исчерпывающие альбомы с фотографиями эмигрантов. В этих альбомах были снимки, сделанные при арестах, и домашние, из семейного круга, и уже за границей. Попадали они в альбомы разными путями покупались у прислуги, выкрадывались или же доставлялись в охранку вашими добрыми друзьями. В регистратуре были целые шкафы с фотографиями арестованных, по алфавиту, мужские и женские отдельно.

Таких фотокарточек было много тысяч, и каждая за номером, и на каждую хранится в конверте негатив. На обратной стороне – дактилоскопические оттиски пальцев и разные сведения. Если арестованные не хотели фотографироваться, их заставляли, призывая на помощь городовых.

Кроме того, существовала опись многих московских домов, особо подозрительных, состоящих на учёте. С некоторых домов снимались планы и фотографии с указанием проходных дворов и т.д. К числу таких домов принадлежали известные дома на Бронной – «Гирши», всегда наполненные студентами, курсистками и всякими подозрительными интеллигентами.

О профессионализме и жертвенности филёров в исполнении служебного долга ходили легенды: «…медниковский филёр мог… в лютый мороз целыми часами дожидаться выхода объекта слежки, чтобы провести его потом до дома, установить, где живёт, с кем дружбу водит, когда встаёт поутру и когда гасит свет на ночь.

Он мог без багажа и часто без денег вскочить в поезд за объектом и уехать за тысячу верст от Москвы; он попадал даже за границу, не зная «ихних» языков, но объекта не бросал и всегда возвращался обратно с результатом…

Сотрудник филёрской службы умел изображать из себя и торговца спичками или лотошника; мог прикинуться дурачком и вступить в разговор с объектом, якобы проваливая себя и своё начальство; он, не колеблясь, продолжал наблюдение за боевиком, зная, что при провале рискует получить на окраине города либо пулю, либо нож, что и частенько имело место».

Филёры, воспитанные Медниковым, конечно, не были «рыцарями без страха и упрёка», подобными романтизированным в советское время чекистам с горячим сердцем, чистыми руками и холодной головой. Они имели присущие всем людям человеческие слабости и недостатки, но, следуя лучшим традициям русского служивого человека, готовы были к самопожертвованию. И делали это как-то даже слишком прозаично, буднично.

Например, в их прямые обязанности не входило непосредственное задержание вооруженных боевиков или террористов – смертников, но иных подразделений по их нейтрализации в составе МВД тогда ещё не было. И частенько, незаметным и незаменимым филёрам приходилось с риском для жизни вязать «нашпигованных» тротилом террористов, готовых на всё ради «светлого будущего».

Начальник Саратовской «охранки», в будущем переведённый на аналогичную должность в Москву, жандармский генерал А.П. Мартынов, приводит в своих воспоминаниях много подобных случаев. Например, когда возникла необходимость взять с поличным одного такого «бомбиста», он предложил филёрам выбрать добровольцев.

В ответ, не колеблясь, все как один сотрудники отделения выразили желание пойти на задание, предоставив ему право выбрать из них наиболее достойных. Мартынов отобрал 4-х физически крепких сотрудников. В их задачу входило, не вызывая у объекта подозрения, задержать его в городе, применив лишь свои профессиональные навыки.