Наружка. История спецслужб

В 1911 году перед контрразведкой были поставлены более сложные задачи, нежели тремя годами раньше. Если тогда все планируемые мероприятия сводились лишь к борьбе со шпионажем, то «Положение о КРО» добавило еще одну обязанность: «воспрепятствование тем мерам иностранных государств, кои могут вредить интересам обороны государства».

«Инструкция начальникам КРО» ориентировала начальников на применение наступательных, активных форм борьбы с разведками. Так, п.3 рекомендовал выявлять заграничные разведцентры, создавать там постоянную внутреннюю агентуру, внедрять туда как можно большее число своих сотрудников. Следующие 3 параграфа касались организации агентурного наблюдения за иностранными консульствами, личным составом штабов и других военных учреждений непосредственно в России.

Секретные сотрудники должны были наблюдать за служащими консульских учреждений, обращая особое внимание на склонных к карточной игре, пьянству, увлекающихся женщинами и т. д. Агенты должны были информировать контрразведку об условиях хранения секретных документов и о лицах, стремящихся под различными предлогами ознакомиться с этими документами.

Инструкция по описанию многих технических приемов НН была близка к аналогичным руководствам ДП. Так, п.13 Инструкции при подготовке агентов НН рекомендовал руководствоваться «имеющимися на сей предмет указаниями ДП».

В целом Инструкция представляла собой обобщение накопленного военными опыта борьбы со шпионажем и богатейшей практики охранных отделений. Подобное сочетание придавало вес каждому параграфу документа и служило гарантией его эффективности.

На территории империи учреждались 20 КРО. 10 — при штабах военных округов (далее — ВО) и отдельно — городское Санкт-Петербургское. Районы деятельности 3-х КРО не совпадали с территориями ВО, при штабах которых они создавались. Одесское отделение должно было действовать в пределах Одесского ВО и Войска Донского, Московское — в районах Московского ВО и Казанского ВО, Иркутское — на территории Омского ВО и Иркутского ВО. В Азиатской России теперь располагались 3 отделения: Ташкентское — при штабе Туркестанского ВО, Иркутское — при штабе Иркутского ВО и Хабаровское — при штабе Приамурского ВО.

Хотя казна выделяла Военному министерству 843 тысяч рублей ежегодно на нужды контрразведки, однако реально КРО получали на 200–260 тысяч рублей меньше. Разница, очевидно, шла на финансирование вечно нуждавшейся в деньгах разведки. Общая сумма «секретных» расходов Военного министерства в 1911 году составила 1 947 850 руб., в том числе на потребности разведки — 891 920 руб. и 583 500 руб. — на контрразведку.

Общая доля расходов на разведку и контрразведку в бюджете Военного министерства была смехотворно мала и составила в 1911 году 0,13 %. Всего в том году военные получили 1 047 598 000 руб.

По отдельным статьям сумма расходов ГУГШ на контрразведку распределялась следующим образом: на секретную агентуру и оплату ценной информации — 246 000 руб., жалованье служащим — 157 260 руб., на служебные разъезды — 63 600 руб., наем и содержание канцелярий — 33 840 руб., услуги переводчиков — 12 600 руб., содержание конспиративных квартир -12 600 руб.

Наблюдательные агенты (филёры) КРО в отличие от унтер-офицерского состава ОКЖ, не считались военнослужащими, их действия не были регламентированы уставом. Даже младшие наблюдательные агенты контрразведки пользовались большой свободой действий. Им нередко приходилось самостоятельно выбирать объекты наблюдения, руководствуясь интуицией и опытом, не ожидая указаний начальства.

Старшие наблюдательные агенты получали соответственно — 1200 и 1500 руб., младшие — 780 и 1200 руб. Это были относительно высокие оклады. Например, судебный следователь с университетским дипломом имел годовое жалованье в 789 руб., а участковый врач на железной дороге — 1200 руб.

13-й параграф Инструкции утверждал: «…роль филёра в контрразведке не ограничивается наружной прослежкой, но зачастую вызывает необходимость в сыскных приемах, даже в беседах с подозреваемыми лицами…».

Поэтому рядовой сотрудник должен был обладать достаточно высоким уровнем интеллекта и навыками сыскной работы. Найти людей, соответствовавших этим требованиям, было трудно. Как следствие, подбор агентов был случайным, часто среди них попадались проходимцы, прельстившиеся высоким жалованием.

Это обуславливало вредную для дела частую сменяемость наблюдательного состава отделений. Например, начальник Варшавского КРО ротмистр С.В. Муев 16 мая 1913 года представил Особому делопроизводству ГУГШ список лиц, уволенных им со службы за 1,5 года. Оказалось, что состав отделения полностью обновился.

По штату в КРО числилось 14 агентов-наблюдателей, а за указанное время ротмистр уволил 17, в том числе двух за шантаж, и ложные сведения, одного — за злоупотребление властью, остальных — «по болезни» и добровольному желанию.

К 1 января 1914 года, т. е. за 2,5 года работы из Иркутского КРО были уволены 26 агентов и секретных сотрудников.