Наружка

— Ко-остя! Как я рада!

— А про меня и не спрашивай.

— Да ну тебя. Что у вас?

— Сидят, чего-то ждут.

— Мои тоже; Но скорее всего, ждут поезда.

— Ковбои. Лошадей только не хватает.

— Зато у них металлический прут. Укладывают на рельсы и имитируют, как я поняла, подошедший поезд. Светофор, соответственно, включает красный.

Оказывается, хорошо, когда рядом враг. Нужно шептаться, касаясь губами уха, щекотать себе лицо завитком волос…

Не удержавшись, понимая, что второго случая оказаться с ней вдвоем Лагута может и не предоставить, Костя несмело уткнулся губами в щеку девушки. Та не отпрянула, не возмутилась, но, когда ободренный Моряшин попытался проделать это снова, Катя выставила навстречу пальчик. Причина оказалась уважительной: парни встали, подхватили сумки и быстро пошли по шпалам дальше, куда давно уже звал их светофор. Девушка, нервничая, смотрела вслед, постукивая прутом по шпалам.

— Я за ними, — обойдя преграду из пальчика, добрался-таки Костя до ушка Ракитиной.

— Возьми пистолет, — спохватилась та. Костя с улыбкой остановил ее руку.

— Возьми, — попросила Катя. — Их же двое.

Моряшин все с той же улыбкой отрицательно тряхнул кудрями — хоть сотня! Забрать оружие у любимой девушки, подвергая ее дополнительной опасности? Плохо знаете Кота Матроскина, господа. Самое сильное его оружие — любовь к Кате Ракитиной. А это уже не пистолет, это — гранатомет, ракетная установка «Град», дивизия спецназа…

— Я люблю тебя, — сказал об этом же вслух.

Тут же поняв, что в самом деле проговорился о сокровенном, покраснел до корней волос и исчез в лесу.

Где только не приходилось Кате слышать подобные признания — и на балах, и в ресторанах, и в домах отдыха, и в постели. Но средь тайги, перед непонятной заварушкой… Вспомнился Борис: как было бы здорово, скажи такое он! Но ведь молчит, как партизан! А Костя — мальчишка, ему свою невесту нужно искать в десятом классе…

Пока оставшаяся на насыпи девушка смотрела вслед уходящим друзьям, Катя без боязни подобралась к ней почти вплотную. Свой действия видела отчетливо: как только прут ляжет на рельсы, выскочить, забросить его подальше, всыпать девочке пару горячих и бежать на помощь Косте. Смешно, но при вербовке в налоговую полицию убеждали: даже мышей ловить не придется, работа на порядок спокойнее, чем в госбезопасности. Сюда бы того кадровика…

Предстоящая операция, несомненно, разрабатывалась по времени, потому что девица поминутно вскидывала руку с часами. Сотоварищи ее скрылись за поворотом, она тоже сделала несколько шагов вслед за ними, но посмотрела на светофор и закрутилась на месте.

Наконец, дождалась нужной минуты и положила прут на рельсы. Светофор перемигнул на верхний глаз, и Катя, сосредоточившаяся на прыжке, различила вдали и шум поезда.

Да, они замахнулись на поезд!

Достичь насыпи одним прыжком не получилось. А тут еще длиннющие шнурки кроссовок все же выбились наружу, и, наступив на них, Катя со всего размаха вместо девицы обняла каменистую насыпь. Обернувшаяся на шум противница могла и узнать ее, наверняка она проигрывала в уме нечто подобное. По крайней мере, среагировала сразу, прыгнув на упавшую Катю без размышлений и подготовки. Что, в свою очередь, выдало как раз отменную спортивную подготовленность.

Катя успела откатиться, и выбитые от удара соперницы камешки только брызнули ей в лицо. Увидев кобуру и понимая, что лишь непрерывное нападение не даст возможности достать пистолет, девушка бросилась в атаку вновь. Не успевшая встать Катя вышла в стойку на плечи, зарычала от усилия и острой боли от впившихся камней, но встретила ее ногами. Одновременно швырнула попавшийся под руки гравий. Отвоевав таким образом мгновение, со стойки, с плеч выпрыгнула на ноги. И уже ничего не успевала сделать, пропуская удар кулаком в грудь. Захлебнулась воздухом. И скорее интуитивно, предугадывая следующий прием, скрестила внизу руки.

Угадала. Успела. Нога соперницы, занесенная для удара в пах, влетела в подстроенную ловушку. Оставалось ухватить пятку, вывернуть ее вверх и толкнуть.

Теперь от боли вскрикнула соперница.

Не устояв на одной ноге, она повалилась на кустарник, запуталась в ветках. Однако вместо того, чтобы взять окончательный реванш, Катя оставила ее и бросилась к рельсам, остерегаясь при. этом мелькающего меж ног белой гадючкой шнурка. Сначала убрать прут, не дать остановиться поезду — ну, а девочки, а девочки потом.

Да только не захотела новоявленная железнодорожница уходить на вторые роли, стерегла свою палку, как собака кость. С намерением перегрызть глотку любому, кто посягнет на ее добычу.

Сзади послышался скрежет, и Катя, остерегаясь делать прыжки, когда из-за любого подвернувшегося камешка можно упасть и переломать кости, схватилась за пистолет. Точнее, за кобуру. Пустую. Где, в какой момент не выдержал ремень, державший рукоятку, гадать времени не оставалось. Рванулась навстречу настырной девице. Работать в жестких блоках — не ее стихия, но чего не сделаешь, коли противница так жаждет получить оплеуху.