Нас называли ночными ведьмами

Из австралийского университета в Сиднее приехал ученый, и долго я объясняла ему, а он все не мог понять: «Почему вы пошли на войну?» Такое вот он проводил исследование…

А американский летчик Джеффри Томас создал в г. Сиэтле авиационный музей, и в нем есть экспозиция, посвященная нашему полку. Сначала он привез подбитый в горах Югославии самолет По-2, восстановил его, оборудовал и покрасил, «как было у вас». [154]

Мы встречались с Джеффри в Стэнфорде, когда я прилетала к сыну, и его интересовало многое, например: «А где приделывались бомбодержатели, в каком месте под плоскостями?»

Сам летчик говорил мне: «Неплохая машина, на ней можно летать, я пробовал, но ночью я бы не посмел»…

Потом он со своими компаньонами бывал в Москве, встречался с однополчанками. Они пригласили их со всей страны, устроили в гостиницу, набрали интервью и фотографий, поглядели на наше знамя…

Однажды летом мы с мужем гостили в Стэнфорде по приглашению их университета. Наш внук Дима, еще студент, вдруг предложил «покатать» нас на самолете. Его родители немного нервничали: «Это, мама, все твои рассказы про то, что полет ощущаешь по-настоящему только на легком, не скоростном самолете, когда земля и небо около тебя. Вот он и окончил местный "аэроклуб", получил права»… [155]

Дима взял трехместную легкую машину, усадил нас, и мы поднялись в воздух над невысокими горами, океаном, а потом над Сан-Франциско, прямо над небоскребами, над знаменитым мостом. Я была поражена, слышала, что он говорил что-то диспетчеру… Но все же летать над городом…

Когда сели, объяснил: «Сначала мне диспетчер не разрешил лететь над Сан-Франциско, а я сказал, что у меня в кабине два русских летчика, воевали в ту войну». И он ответил: «Лети, как хочешь».

* * *

Осталось нас уже не очень много - меньше половины.

Из университета в нашем полку воевало десять девочек. Двое погибли. В университет вернулось трое: Катя Рябова, Дуся Пасько и я. Девочки окончили механико-математический факультет, аспирантуру и ушли преподавать в другие вузы.

Руфа Гашева и Полина Гельман окончили Военный институт иностранных языков, Руфа сначала преподавала в Военной академии бронетанковых войск, а потом работала редактором в Воентехиздате, Полина защитила диссертацию и преподавала в Институте общественных наук. Аня Еленина работала над диафильмами. Из нашего полка пять бывших студенток университета стали Героями Советского Союза.

Женя Руднева живет в памяти своего любимого ГАИШа, не только сотрудники, но и студенты знают ее имя и гордятся им.

В 1976 году по представлению Института теоретической астрономии АН СССР Центр по малым планетам (обсерватория Цинциннати, США) утвердил название вновь открытой советскими астрономами малой планеты № 1907 в честь Евгении Максимовны Рудневой. Отныне она называется «Малая планета (1907) Руднева».

И как хорошо сказал поэт:

Когда вы песни на земле поете,

Тихонечко вам небо подпоет.

Погибшие за Родину в полете,

Мы вечно продолжаем свой полет.

Мы стали небом, стали облаками

И, наблюдая ваш двадцатый век,

К вам тихо прикасаемся руками,

И думаете вы, что это снег. [156]

Мы согреваем сверху птичьи гнезда,

Баюкаем детей в полночный час,

Вам кажется, что в небе светят звезды,

А это мы с небес глядим на вас.

Мы вовсе не тени безмолвные,

Мы ветер и крик журавлей,

Погибшие в небе за Родину

Становятся небом над ней.

Е. Евтушенко

Песня из фильма «В небе ночные ведьмы», поставленного Евгенией Жигуленко

Да, я знаю, женщина может все! Но и сейчас, когда ночами во сне мы снова видим огненный столб от догорающего самолета, нас особенно остро пронизывает чувство: этого не должно больше быть! Мы хотим, чтобы наши дети и внуки никогда не видели, как горят их друзья в самолетах и танках, никогда не задыхались в горящих городах, чтобы земля для них оставалась зеленой, прекрасной, мирной… Но для этого нельзя забывать о том, что было! [157]

Часть II. Н. Кравцова (Меклин). Три года под зенитным огнем

Пустынными улицами Москвы мы идем колонной к Казанскому вокзалу. Серое октябрьское утро. Бьет в лицо колючий снежок. Зима 1941-го наступила рано.

Нас много, девушек в больших не по росту шинелях и огромных кирзовых сапогах. В такт шагу позвякивают котелки, привязанные к рюкзакам. Сбоку у каждой - пустая кобура для пистолета, фляга и еще какие-то ненужные вещи, которые почему-то непременно должны входить в комплект «снаряжения».

Москва военная провожает нас. Из скверов торчат стволы зениток, стоят трамваи, брошенные, полузанесенные снегом. Метро не работает. На станциях и в тоннелях люди прячутся от бомбежки.