Нас просто не было. Книга первая

Еще мгновение. Горькое, отчаянное, удушающее.

Пожалуйста. Еще немного.

Ночью проснулась с криком, со слезами на глазах, с рвущимся из груди сердцем.

— Тише, Тин, тише, — чувствую сильные руки на своих плечах, это просто сон, — все, тс-с-сс.

Он обнимает меня, прижимает к себе, гладит по волосам. Я, задыхаясь от ужаса, обвиваю его руками и ногами, боясь, что стоит только ослабить хватку, и он исчезнет, уйдет, а я останусь одна, без него. Как в этом ночном кошмаре…

Я так и не смогла завести страшный разговор в тот вечер. Сидела рядом с ним, умирала, тысячу раз открывала рот, чтобы начать, но вместо этого произносила какую-нибудь глупость.

Не смогла сказать и на следующий день.

И через неделю…

И через месяц…

Все откладывала, откладывала, откладывала. Выпрашивая у судьбы еще немного беззаботного счастья, ещё немного чистого неба перед ураганом.

Молчала, с замиранием сердца глядя в любимые глаза, молила о прощении каждый миг, но молчала, упуская драгоценное время. Сознавала, что стремительно мчимся к точке невозврата, что каждый наш счастливый день мог стать последним, но молчала. Давилась словами, билась в истерике, когда он уходил на работу, но ничего не делала. Ничего, твою мать, не делала!

Каждый день превратился в ад, наполненный агонией, ожиданием неизбежного, страхом перед потерей, тоскливой удушающей необратимостью, обреченностью.

Мой мир катился к обрыву, а я малодушно пряталась, отступала, как маленькая, надеялась, что все исправиться само собой, что все наладится.

Я струсила…

В самом конце февраля, когда до весны оставалось всего несколько дней, раздался звонок.

Каринка.

Меня аж передернуло, когда увидела ее самодовольную физиономию на экране. Последний месяц я почти прекратила общение со своей компанией. Я задыхалась в их обществе, видела в каждом взгляде насмешку, угрозу, обещание раздавить, разорвать, разбить мою жизнь вдребезги. Было нестерпимо больно и страшно осознавать, что любой из этих золотых мальчиков или девочек может меня уничтожить. Достаточно всего нескольких слов Артему, и от моего мира ничего не останется. Я их действительно боялась. Мне казалось, что они кружат вокруг меня, как стая хохочущих гиен и только выжидают момент, чтобы напасть.

Боже, что со мной стало?! Я превратилась в параноика, подозревающего всех в тайных умыслах, в истеричку, готовую биться в припадках целый день напролет.

Во что я превратилась за этот месяц? Где самоуверенная, эгоистичная стерва, делающая все так, как нужно ей?

Смотрела на экран, терзаясь мыслями: ответить или нет.

Истеричка требовала откинуть телефон, сесть в углу и снова начать выть, обхватив за колени и раскачиваясь из стороны в сторону. Остатки здравого смысла и гордости, настоятельно рекомендовали ответить, показать, что все отлично, сделать хорошую мину при плохой игре. Потому что если показать слабость хищнику, то он нападет. Надо смотреть в глаза, показывая, что ты сильнее.

Все, решено. Отвечаю. Я не дам ей почувствовать свой страх и отчаяние:

— Привет, — мурлыкаю с наигранным восторгом.

— Крис, — с ходу начинает Карина, — ты совсем обнаглела?!

— С чего бы это? — мой голос — сама невозмутимость. Надо же, как привычно проскальзывают надменные нотки. Моя стерва никуда не делась. Она здесь, внутри, просто притихла в свете последних событий и откровений. Радуюсь ей, как старой знакомой. Невольно облегченно вздыхаю. С ней легче, с ней проще. С ней не хочется повеситься или выпрыгнуть из окна.

— Ты совсем пропала! Никуда не ходишь с нами, пропускаешь все вечеринки, как хроническая домоседка! Что муженек не отпускает?

— Почему? Сама не иду.

— Интересно почему?

— Потому что мне скучно, — выдаю, не скрывая усмешки.

Каринка аж поперхнулась и на миг не нашлась что ответить, а потом процедила сквозь зубы:

— Скучно?

— Ну да. Каждый раз одно и то же. Сидеть, говорить о какой-то ерунде. Никакого разнообразия. Не, такое развлечение надо дозировать, — продолжаю выкобениваться.

— Капец, Антина! Я тебя не узнаю.

— Ну, во-первых не Антина, а Зорина. А, во-вторых, что поделать, людям свойственно расти, развиваться.

В ответ опять недоумение. Таких слов она от меня точно не ждала.

— Завтра-то придешь?

— Завтра? — судорожно пытаюсь вспомнить, что у нас завтра. Так, какое там число? Двадцать шестое? И чего? Блин, не помню.

— Только не говори, что забыла о моем дне рождения! — подозрительно шипит она.

— Да, ты что! Просто задумалась, в чем идти, — вру, не моргнув взглядом. Так убедительно, что Абаева усмехается:

— Вот эту Кристину я узнаю. Ладно, давай да завтра. Ждем тебя, Пропащая.

— Я приеду.

Отключаю телефон и, задумчиво крутя его в руках, смотрю в окно.

На улице метель. Такая сильная, что не видно парка под моими окнами, только белая, живая мгла. Похоже, зима не собирается сдавать в ближайшее время свои позиции и навалит ещё полметра снега, чтобы жизнь сказкой не казалась.