НАС СМЕНЯТ НА ПЕРЕПРАВЕ

Разум как ощущение? Парадокс, но я не откажусь от него, если ощущение – это ощущение смысла.

Позже мне не раз приходилось слышать человеческие возражения. Сознание в этих крохотных головках, где не хватает извилин? Какая чушь. Но есть ведь ещё и сознание рода. А ещё и то, что нам самим, не видя напрашивающейся параллели, приходилось называть «облачным сознанием».

Что, если в один миг все эти крошечные сознания вдруг услышат друг друга?

Вероятно, вектор действия – что именно надо делать – оказался куда более конкретным у тех, кто находился рядом с «критическими точками», например подводными лодками, готовившимися к запуску ракет. У остальных – вызывал растерянность и тревогу.

Остальным отчаянно хотелось понять, что творится. Не только из-за нереализованного порыва к действию, но и для того, чтобы лучше видеть своё место и то, что тебе угрожает, ведь осознавать самого себя – это одно из главных свойств разума. Тебе и твоим братьям и сёстрам по разуму удалось сорвать человеческие планы, но даром такое не проходит. Вслед за героическим порывом появляется страх. Опасение неотвратимой расплаты.

Месть наверняка обрушится на тех, кто уже попытался вмешаться. А что тогда делать остальным? Сидеть по квартирам, надеясь на бумажные доспехи закона?

Призыв к действию не предполагал запрета на средства сбора информации, борьба с войной не была борьбой против техники. Пока функционирует интернет, им можно пользоваться. Таким образом мы многое узнали.

Узнали, например, что по всему миру наблюдаются сбои в энергетических сетях, перебои с топливом, из-за этого плохо работает транспорт, возникли проблемы в работе больниц, нарушения в снабжении магазинов. Правда, начнись мировая война, было бы хуже.

Через пару дней интернет всё-таки умер. Умерли и телефоны с телевизорами, все производные интернета.

Между тем дома у меня стала ощущаться острая нехватка еды, так что вопрос Черныша не был риторическим.

Что делать?

– В пампасы! – проскрипел Макс.

По сути, Макс был прав, если пампасами считать улицу. Как ни странно, на улице, если смотреть с высоты, ничего особенного не происходило.

Мы быстро собрались и последовали его совету, не тратя времени на выяснение вопроса, что важнее – недостаток пищи или недостаток информации.

12

Рассуждая теоретически, обретение сознания всеми животными – не меньший переворот или катастрофа, чем обретение сознания человеком или всемирный потоп, хотя по московской улице, на которой мы оказались, это было не очень заметно.

Ну да, машин стало меньше, видимо, из-за проблем с топливом. Но пешеходы шли по своим делам как обычно. Я не хотел удаляться от дома без автомобиля, однако оставаться в квартире не согласился никто.

В Москве, разумеется, существовали супермаркеты, куда пускали с животными, те же магазины из серии «Бетховен» или из конкурирующей серии «Вагнер» – названные не в честь композитора, а в честь помощника доктора Фауста.

Самые большие находились за МКАД, но столь дальняя поездка при нынешних обстоятельствах представлялась несвоевременной. Я выбрал ближайший «Вагнер». Это был огромный ангар с изображением чёрного пуделя над входом...

Запарковался на улице. Чуть больше риск вандализма, но в подземную парковку заезжать не хотелось.

Ещё по дороге выяснилось, что некая замена интернета всё же наличествует, связь между БКИ продолжала работать. Наши БКИ то и дело ловили какие-то сигналы, но радиус действия БКИ как передатчика невелик, ничего содержательного нам выяснить не удалось.

Мы выгрузились из машины, я взял Васю-Лиса и Черныша на поводок, этого требовали правила магазина.

13

– Тихо!

Предупредительный сигнал пришёл на БКИ, его почувствовали мы все. По ощущению – вроде слабого электрического удара.

Читатель этих заметок, если таковой существует, возможно, уже понял, что я консерватор, не склонный на ура воспринимать достижения технического прогресса.

Поэтому ни я сам, ни мои животные не пользовались самым современным типом БКИ, с электродами, вживлёнными непосредственно в мозг. Я предпочитал ограничиваться более старым типом, с подкожным интерфейсом, благо законы пока не настаивали на более дорогом прогрессивном варианте.

Я остановился. Макс сорвался с моего плеча и взлетел на фонарь для лучшего обзора. Черныш замер чуть впереди, Вася-Лис чуть сзади. Затем Черныш гавкнул негромко, привлекая внимание. В узком окошке, ведущем в подвал одного из домов, стояла на задних лапках толстая крыса. На брюшке у неё красовался дисплейчик БКИ.

Имя Крыс напрашивалось само собой. Крыс, надо думать, заметил, что Черныш и Вася-Лис у меня на поводке, и сделал несколько шагов нам навстречу. Его БКИ заговорил синтезированным детским голоском – очевидно, у него была более современная версия БКИ, о чём свидетельствовала и маленькая золотая корона на голове.

– Берегитесь, не надо думать о славе. Всем нам грозит облава. Облава страшная, опасная. А мы в магазин собрались – не напрасно ли?

– Ку-сать хоц-ца. – Макс вернулся ко мне на плечо.

– Волков бояться – в лес не ходить, – высветилось на БКИ у Черныша.