НАС СМЕНЯТ НА ПЕРЕПРАВЕ

Вскочил и бешено залаял Черныш. Макс рванулся к окну, но вернулся ко мне на плечо, заметив орла. Крыс куда-то исчез.

Через секунду, едва не слетев с петель, распахнулась дверь в комнату. Вася-Лис взлетел на шкаф. В проёме двери стояли два спецназовца в бронежилетах и масках и обводили комнату дульцами автоматов. Из-за них выглядывал кто-то косматый, а внизу, у ног, скалился и рычал огромный ротвейлер.

БКИ жёлтым ни у кого не горели. Потом я узнал, что во время спецопераций бойцы подсветку отключают, чтобы не служить лёгкой мишенью.

Косматый сделал шаг в сторону, и я понял, что это медведь. В передних лапах он сжимал кувалду – очевидно, ею-то он и вышиб входную дверь.

Шерсть на загривке Черныша поднялась дыбом, но лаять он перестал и прижался к моим ногам. Вася-Лис, видимо чувствуя себя на шкафу в большей безопасности, выгнул спину и зашипел. Но насчёт безопасности он ошибся – внезапно из-за пазухи одного из спецназовцев молнией метнулось вверх белое с коричневым узкое тельце, и в следующее мгновение Вася перестал шипеть и застыл с каким-то недоумённым и очень испуганным выражением, в то время как хорёк, очевидно прошедший специальное обучение, сидел у него на спине и слегка прихватывал зубами (наверняка с какими-то бритвенными накладками) шкурку у него на шее, ровно в том месте, где проходит сонная артерия.

23

Десять-пятнадцать минут спустя.

Вася-Лис прижимался к моим ногам слева, Макс справа. Никто не решался лечь.

Согнав Васю-Лиса со шкафа, Хорь соскользнул на пол, попытался пролезть в щель за батареей, где, вероятно, скрылся Крыс, не сумел и вернулся ни с чем.

Теперь он метался по квартире в поисках компромата, время от времени возвращаясь к людям и что-то нашёптывая. Мне казалось, ему не терпится нас всех ликвидировать.

К спецназовцам присоединился техник – сутулый, как вопросительный знак, долговязый тип в очках и с аппаратурой.

Медведь хмуро сидел у двери, положив перед собой кувалду.

Ротвейлер стоял рядом с одним из бойцов, всем своим видом демонстрируя готовность к прыжку. Второй спецназовец копался в соседней комнате.

Техник, проверявший наши БКИ, заметил недовольно:

– Старьё какое, блин. Хорошо, если один сектор работает. Да ещё опция включена – затирает от переполнения.

– Не по закону, значит. – Голос спецназовца из-под маски звучал невыразительно.

– Компьютер у них тоже старый. Сейчас в Нижней Москве старьё у каждого второго.

– У тебя в сканере новый софт. Он должен читать затёртое.

– Пять-шесть слоёв, не больше. Но у них там тоже ничего особенного.

– А что мы, собственно, ищем? – поинтересовался спецназовец. Вопрос выглядел как нарушение устава, но он явно скучал. – Подрывную деятельность, как в июне?

Ротвейлер, сохраняя напряжённую позу, как-то искоса, не по-собачьи взглянул на него и снова уставился на нас.

– Софт должен отслеживать необычные поведенческие паттерны, – сказал техник. – Но точных инструкций пока не было.

Вернулся второй спецназовец с хорьком.

Хорёк, сидевший у него на плече, стрекотал и гукал, но спецназовцу это, похоже, надоело, и он грубо сбросил зверька на пол.

– Слушай, у тебя сигаретки не найдётся?

Первый спецназовец сунул руку за бронежилет, вынул помятую пачку.

Второй взял сигарету.

Внезапно хорёк прыгнул на спину Чернышу, оттуда на стол, со стола на руку спецназовца с пачкой и по рукаву взлетел к нему на плечо.

Пачка упала на пол.

Из доселе молчавшего хорьковского БКИ внезапно вырвался пронзительный синтезированный голосок:

– Заговорщики! Конспираторы! Арестовать всех! Крыса убежала!

Оказалось, что спецназ при желании тоже может двигаться молниеносно. Левая рука, та, что только что держала пачку, взметнулась к плечу и ловко схватила хорька за шкирку.

Второй спецназовец, с незажжённой сигаретой в зубах, на всякий случай навёл на меня автомат. Но первый никого арестовывать пока не собирался.

– Молчать без приказа!

Он быстро наклонился, обменявшись взглядом с ротвейлером, и положил перед ним хорька. По-особому щёлкнул языком. Прежде чем хорёк успел вывернуться, ротвейлер прижал его лапой.

– Отдохни малость!

Спецназовец снова выпрямился и левой рукой снял маску, оказавшись молодым человеком лет 30 с одутловатым, но не злым, а скорее задумчивым лицом. Потные светлые волосы прилипли ко лбу.

– Садитесь. – Он показал мне на кресло, а себе подвинул стул и тоже сел.

Техник наклонился и взял пачку с полу, взял себе сигарету.

– Дай уж и мне.

Техник протянул ему пачку, затем достал из кармана зажигалку, дал огоньку спецназу и запалил свою. Даже обратился ко мне:

– Хотите?

Мой Макс улетел на шкаф, Черныш и Вася-Лис вытянулись рядом со мной.

Второй спецназовец тоже сел, положил автомат на колени и освободился от маски. Этот, курчавый и черноволосый, выглядел совсем юношей.

Я обратил внимание, что медведь выпрямился и теперь стоял у двери.

Ротвейлер сел на задние лапы, но продолжал передней лапой прижимать хорька. БКИ хорька молчал.

Ротвейлер переглянулся с медведем.

– Чёрт знает, что с вами делать. И вообще, чёрт знает что творится!

– Приказов пока не поступало, – заметил младший спецназовец.

Техник, дымя у стола сигаретой, кивнул.