Нас ждет Севастополь

Опорожнив бутылку, Новиков поднялся и молча вышел. Разведчики уложили его в одном из блиндажей.

Глушецкий пригласил к себе Крошку и Семененко.

— Отдых наш, надо думать, кончается, — заявил он и рассказал им о том, что услышал от капитана.

— Потребуются контрольные пленные, — сразу догадался Крошка.

— Вот именно, — подтвердил Глушецкий. — Создадим три группы для наблюдения и на рассвете отправимся подбирать объект для разведки.

Договорившись с командирами взводов, Глушецкий пошел в штаб бригады.

2

Командующий десантом на Малой земле приказал всем командирам в течение суток любой ценой добыть контрольного пленного.

На военном языке контрольным пленным называется такой пленный, который должен подтвердить или уточнить показания пойманного перед этим «языка» и данные наблюдений.

В полночь Громов вызвал Глушецкого.

Вид у полковника был озабоченный. Хмуря брови и сердито покашливая, он передал Глушецкому приказ командующего.

— Любой ценой, — подчеркнул он.

— Будет разведка боем? — высказал предположение Глушецкий.

Полковник отрицательно покачал головой. В разведку боем надо пустить по крайней мере батальон и израсходовать большое количество снарядов и мин. На Малой земле, где каждый человек и даже каждый снаряд на особом учете, — это роскошь. Полковник не мог позволить себе такую разведку, хотя и считал ее при такой обороне наиболее эффективной.

— Обдумаем, — сказал Громов и начал набивать табаком трубку. — Какие у тебя соображения?

Глушецкий задумался. Гитлеровцы отгородились от десантников минными полями, проволочными заграждениями, траншеями, дзотами; передний край всю ночь освещается и простреливается. Трудно при таких условиях действовать разведчикам. Сейчас нельзя даже добраться до ракетчиков, как это сделал Семененко. Разведчики из соседней бригады вчера сообщили, что гитлеровцы натыкали вокруг окопов, в которых сидят ракетчики, мины и разбросали МЗП, то есть мотки тонкой, как паутина, проволоки, из которой нелегко выпутаться, если наступишь на нее ногой. Попробуй-ка теперь подобраться к ним!

— А почему мы действуем только на переднем крае? — будто сам себя спросил полковник. — Почему бы не проскользнуть поглубже?

— Трудное это дело, — заметил Глушецкий.

— Но не невозможное.

— А возвращаться еще труднее.

Полковник прищурил глаза:

— Разведчики выбирают, что полегче. С каких это пор?

Глушецкий вспыхнул, но промолчал. Зачем командир бригады отпускает такие шпильки?

— Ну, ну, не надувай губы, — уже миролюбиво произнес полковник. — Садись закуривай, и будем думать.

Глушецкий сел и взял папиросу из протянутой полковником коробки.

Пуская клубы дыма и постукивая пальцами по столу, Громов опять будто для себя проговорил:

— Мне кажется, что в Севастополе разведчики действовали смелее и умнее, чем здесь. Эх, нет у меня хорошего начальника разведотдела.

«А почему бы, в самом деле, не попытаться пройти в тыл гитлеровцам», — подумал Глушецкий, задетый за живое замечаниями командира бригады.

Он знал, что в тыл противника пройти можно. А вот выбраться как? Такой плотной обороны, пожалуй, не было еще ни на одном участке фронта.

Но чем больше думал Глушецкий, тем реальнее казалась ему вылазка в тыл. Он решил идти сам, взяв с собой двух-трех разведчиков и сапера.

— А почему сам? — спросил полковник, когда Глушецкий высказал ему свои мысли.

— Мне кажется, что неудобно будет посылать опять Семененко, — ответил Глушецкий. — В Крошке я не уверен, у него еще нет опыта. Замполит Уральцев ранен. А пленного нужно добыть наверняка.

— Да, наверняка, — полковник пытливо посмотрел на Глушецкого и потер пальцами лоб. — Назревают грозные события. Гитлеровцы задумали сбросить нас в море.

Громов выбил из трубки пепел и сунул ее в карман.

— Действуй, — подал он руку Глушецкому. — Сейчас иди на передовую и наблюдай до вечера. Остальных разведчиков тоже послать в наблюдение.

До рассвета Глушецкий, Гучков и Добрецов ползали по передовой, высматривали место, где можно просочиться через оборону противника. С ними ползал солдат из саперной роты. Утром Глушецкий вернулся в штаб и сообщил командиру бригады о том, что на Безымянной высоте, левее метров триста от того окопа, где Семененко поймал ракетчиков, есть подходящее место. Полковник приказал вести наблюдение весь день, а вечером обещал сам прийти в батальон.

Поспав часа два в землянке связистов, разведчики ушли на наблюдательный пункт стрелковой роты. Вечером полковник вызвал Глушецкого в штаб батальона.

— Ну, рассказывай, — нетерпеливо потребовал полковник, поздоровавшись.

Глушецкий показал на карте намеченный им путь в тыл врага.

— Здесь вот на протяжении пятидесяти метров нет пулеметных гнезд, а только автоматчики в окопах, — сообщил он. — Окопы проходят на скате бугра, перед ними проволочное заграждение и минное поле. Но в минном поле мы обнаружили проход шириной метров в пять. По-видимому, гитлеровцы оставили его для себя.

— А почему вы думаете, что легче перейти там, где автоматчики, а не пулеметное гнездо? — спросил полковник. — Автоматчики менее бдительны?