Нас ждет Севастополь

– Так я же парторг, товарищ лейтенант. Они ко мне за всякими советами обращаются. А что, – может, запретить им называть меня батей?

– Не надо, пожалуй, – сказал Глушецкий, – Оставайтесь батей.

– Бати разные бывают, – застегивая пояс, прищурился Гриднев. – У нас в МТС однажды появился новый директор. На голове уже гречка цветет, а в голове еще не посеяно было. Взбалмошный такой, что не приведи господи. Всех заставлял звать его батей. А через полгода его под зад коленкой из МТС наладили. Такой-то батя!.. Я так думаю, товарищ лейтенант, ежели люди не называют тебя батей, то сам в батьки не лезь.

Только Гриднев вышел, в дверях показалась голова Кондратюка.

– Разрешите, товарищ лейтенант.

– Входи.

Слегка смущаясь, Кондратюк заговорил:

– Я насчет Гриднева… От имени комсомольцев… Нам без него просто невозможно… Это такой товарищ…

– Понятно, – сразу догадался Глушецкий о цели его прихода. – Гриднев остается в отряде.

Лицо Кондратюка просияло.

– У нас есть еще предложение.

– У кого это – у нас?

– У комсомольцев. Я ведь комсорг, – с некоторой гордостью произнес Кондратюк. – У нас не все знают, как надо ориентироваться в горах. Если такой человек отобьется от отряда, то может совсем потеряться. Надо бы провести занятия.

– А разве не проводили?

– Не успели. У нас есть разведчик, который родился и вырос в горах. Без карты в любое время везде пройдет. Охотник и следопыт исключительный. Это Трегубов. Мы просим вашего разрешения собрать отряд, и пусть он расскажет о том, что знает.

– Разрешаю. И сам послушаю.

За день Глушецкий успел поговорить со всеми разведчиками. Медведкин подобрал в отряд хороших людей, и лейтенант был рад, что у него под командой будут опытные бойцы. С такими смело можно идти в тыл противника. Только один разведчик удивил Глушецкого своей мрачностью. Это был узбек Пардават Байсаров. Он большей частью молчал, опустив голову. В его узких глазах словно застыло тоскливое выражение. Гриднев сказал лейтенанту: «Парень он хороший. О молодой жене переживает. Пройдет».

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1

Новосельцева недолго держали в отделе кадров. По рапорту командира дивизиона морских охотников капитан-лейтенанта Корягина его откомандировали на прежнюю службу. На попутных автомашинах лейтенант доехал до Геленджика.

Увидев бухту и стоявшие у причала корабли, Новосельцев остановился, поправил фуражку и китель и с радостным волнением стал смотреть на раскинувшуюся перед ним панораму.

Новосельцев присел на камень и закурил, не сводя глаз с бухты. Ему вдруг страстно захотелось стоять на командирском мостике и ощущать под ладонью прохладные ручки машинного телеграфа. Все-таки чертовски везет ему! Новосельцев искренне радовался, что опять будет командовать морским охотником. Лучшего корабля для боя трудно придумать. Вот о каких кораблях будут слагаться легенды и песни! Ни один большой корабль не имеет столь славной истории, как какой-нибудь неказистый с виду сторожевой катер с бортами, обшитыми не броней, а тонким деревом.

Но было время, когда Новосельцев с пренебрежением думал о сторожевых кораблях. Ему вспомнились первые месяцы морской службы. Три молодых лейтенанта, окончивших военно-морское училище, Новосельцев, Школьников и Крутов прибыли в Севастополь для прохождения службы на Черноморском флоте. Они не очень-то были довольны назначением на Черное море. У них была мечта попасть на Тихоокеанский флот, о котором среди курсантов было много разговоров. Там современные боевые корабли, оборудование по последнему слову техники, и развернуться человеку с морской душой есть где – тут тебе и Охотское море, и Японское, и Тихий океан, наконец. А что Черное море по сравнению с Тихим океаном? Так себе, лужа. А флот там какой? Всего-навсего один линкор, да и тот старый, дореволюционного образца. Курсантам было известно, правда, по молве, что вообще на Черноморском флоте половина крейсеров и эсминцев устаревших конструкций, да и ни к чему там современные корабли, ибо флот служит больше для парадов, а не для войны.

Вторым огорчением для молодых офицеров, прибывших в Севастополь, было назначение на сторожевые катера помощниками командиров. Осмотрели лейтенанты свои корабли, сошли на берег, присели на скамейку в Приморском бульваре и начали горько злословить.

– Господи, за что такое наказание! – воскликнул Крутов, ероша волосы. – Стоило ради этого учиться? Числить боевым кораблем деревянную скорлупу, на которой нет ни башенных установок, ни дальномеров, ни приборов для управления артиллерийской стрельбой… Смешно, смешно и смешно.

– Сплошной анахронизм, – подтвердил Школьников. – Поставь рядом крейсер со стальной броней, с мощными орудиями, с точнейшими приборами – сравненьице!

– По-моему, эти катера – просто-напросто неплохие яхты, – заявил Новосельцев. – Начальство катать. А мы вроде извозчиков. Да, да, мы извозчики. С образованием, правда…