Население: одна

Что-то ударило в дом снаружи, да так, что стены задрожали, а в одной из спален сорвало ставни. Мокрый ветер ворвался внутрь и хлестнул Офелию по лицу, как влажное полотенце. Существа рассредоточились по углам большой комнаты, чтобы укрыться от ветра. Офелия съежилась у передней двери, гадая, что это было. Когда она осмелилась заглянуть в спальню, то увидела, что на полу блестит вода, а в окне торчат ветки дерева.

Дальше будет только хуже. Офелия оглядела кровать, промокший насквозь матрас, детскую колыбельку. Шлепая по воде, дошла до внешней стены. Вода лилась с ветвей на стену, но сама стена была цела. За окном сверкнуло; с порога комнаты донесся испуганный вскрик. Она оглянулась и увидела, что двое существ наблюдают за ней. Один наступил в натекшую у двери лужи и отдернул ногу с выражением, которое, без сомнения, означало: он терпеть не может мокрые ноги.

Кто бы сомневался. Стоят столбом, ожидая, что она сделает всю работу сама. Офелии не хотелось этим заниматься. Она вернулась в большую комнату и заперла за собой спальню. Ветер подпирал дверь изнутри, так что хлипкой щеколды должно быть достаточно. По половицам шел мощный сквозняк; скоро он начнет задувать воду под дверь. Офелия заозиралась в поисках чего-нибудь, чем заткнуть щель. Существа молча наблюдали за ее действиями. Наконец она отыскала в кухонном шкафу несколько полотенец и, свернув рулоном, затолкала под дверь.

На улице смеркалось. Она устала и проголодалась и с тоской вспоминала горы еды в центре. «Это все они виноваты», – сказала она себе. Если бы не это глупое создание, умудрившееся пораниться во время шторма, она бы сейчас сидела в безопасности в центре, а эти улетели бы с первым порывом ветра… ну или нашли себе другое укрытие.

Она могла бы провести последний день или ночь своей жизни в покое – насколько это возможно во время шторма. У нее были бы, по крайней мере, еда, знакомая постель, рукоделие. Вместо этого она застряла здесь – она пересчитала – с восемью чужаками, убийцами, без еды и удобной кровати. В доме была еще одна спальня, но… К слову, где этот раненый, из-за которого она оказалась в этой идиотской ситуации?

С ходу вычислить нужного она не смогла. Трое сидели на старой скамье, но ни один из них не был похож на ворох мокрых тряпок, который она видела в переулке. И когда они успели найти полотенца, теперь сваленные на полу грязной кучей? Она слишком устала, чтобы гадать, сколько прошло времени и чем они тут занимались. Все ее нутро кричало, что они убьют ее, стоит прикрыть глаза, что спать нельзя ни в коем случае, но усталость давила ей на плечи. Умрет она или нет, но уж, во всяком случае, выспится.

8

Офелия вынырнула из сна, задыхаясь от ужаса. Было темно, слишком тепло, слишком влажно, и рядом с ней в темноте что-то шевелилось. Она жадно глотнула воздуха и удостоверилась, что может дышать, но, едва приступ паники ослаб, вспомнила, что заснула в доме, полном чудовищ. При свете. Усилием воли она заставила себя лежать неподвижно. Она чувствовала что-то спиной, что-то теплее воздуха, что-то живое. Она поморгала, но перед глазами только плавали яркие пятна, как обычно бывало по ночам. Что случилось со светом?

Вдали прокатился раскат грома, но шторм уже стих; было слышно, как с крыши размеренно капает вода. Должно быть, основной удар уже прошел. Но где она? Сколько сейчас времени? Спина и плечи затекли; больное бедро стрельнуло, стоило шевельнуться, и Офелия подавила вскрик.

Существо рядом с ней завозилось, мгновенно насторожившись. Оно заклекотало, словно закипающая в чайнике вода, и, кажется, придвинулось ближе. Офелия напряглась… Что-то коснулось ее, легонько прошлось вдоль тела, задержавшись на груди, напротив бешено стучащего сердца. Затем ощущение от прикосновения исчезло. Офелия удивленно захлопала глазами. Что оно искало?

Постепенно она начала различать в темноте смутные очертания. Сквозь закрытые ставни струился свет; получается, солнце уже взошло. В пустом желудке заурчало; ей снова хотелось в туалет. Нужно включить свет: не хватало еще наступить в темноте на кого-нибудь из этих существ. Она попыталась потянуться, и бедро снова пронзило болью. Проклятая нога. А ведь ей, возможно, придется бежать. Офелия осторожно подвигала ногой туда-сюда, пока боль не утихла.

Она перевернулась на бок, чтобы встать, и существо рядом село на полу. Она видела его смутные очертания – даже сидя оно было выше нее. Но оно не стало ее трогать. Очень медленно – иначе после ночевки на голом полу она не могла – Офелия встала. По углам виднелись силуэты остальных существ, сбившихся вместе… Можно не бояться, что она на кого-нибудь наступит.

Тот, что лежал рядом, наблюдал за ней огромными поблескивающими в полумраке глазами. Офелия дошла до уборной, закрыла за собой дверь, села на унитаз. В тишине после шторма звук воды в бачке показался оглушительно громким. Из комнаты донеслась какая-то возня; вернувшись, она увидела, что все проснулись и смотрят на нее.