Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента

В конце ноября Элизабет подписала составленный агентами ФБР окончательный суммированный текст ее показаний на 107 страницах. В нем были названы имена восьмидесяти семи только американских граждан, имевших какое-либо отношение к советской разведке.

Центр, судя по всему, располагал до сих пор не раскрытым источником информации о предательстве Бентли. 21 ноября Горский получил инструкцию из Москвы: немедленно прервать все связи с «Рублем», «Кротом», «Изрой», «Рейдом», «Сидом», «Пажем», «Адамом», «X» и рядом других агентов. Принять все необходимые меры для обеспечения их безопасности. В Москву были срочно отозваны Анатолий Горский и Владимир Правдин с женами, несколько позднее — Исхак Ахмеров также с женой.

Несколько особо ценных агентов были успешно выведены за пределы Соединенных Штатов Америки. К сожалению, не все, кого еще можно и следовало бы спасти…

…Вот и ответ на вопрос, заданный автором на первых страницах книги: почему столько десятилетий в отечественной литературе и средствах массовой информации имя Якова Голоса фактически было под запретом. Не только из-за соображений секретности. Увы, предательство близкого человека невольно бросало тень вины и на нашего замечательного советского разведчика Якова Рейзена-Голоса…

Глава 14

Одним из «отцов» американской атомной бомбы был Клаус Фукс — чрезвычайно одаренный немецкий физик, коммунист по убеждениям. Ему удалось вовремя эмигрировать из гитлеровской Германии в Англию, где он сразу выдвинулся в число ведущих ученых, занимающихся атомными проблемами. В Англии же Фукс стал сотрудничать с советской военной разведкой.

В 1943 году президент США Рузвельт и премьер-министр Великобритании Черчилль решили объединить усилия двух стран по созданию атомного оружия. Группа английских ведущих специалистов, в том числе и Фукс, прибыла в США для участия в «Манхэттенском проекте». Здесь с Фуксом — ему присвоили псевдоним «Чарльз» — работала уже внешняя разведка НКВД/НКГБ. Связником между Фуксом и резидентурой, как уже было сказано, стал Гарри Голд. Фуксу он представился как «Раймонд».

После войны Клаус Фукс вернулся в Англию. Спустя некоторое время английская контрразведка МИ-3 все же установила, что Фукс является ценным агентом-инициативщиком советской разведки. Его арестовали.

Тут следует заметить, что в 1942 году между Англией и СССР было подписано соглашение об обмене секретной технологической информацией. Однако когда год спустя Рузвельт и Черчилль подписали вышеупомянутое соглашение о совместных работах по созданию атомного оружия, в него внесли весьма уклончиво сформулированный пункт: «…не сообщать какой-либо информации по атомной бомбе третьим странам». Множественное число было применено из лицемерия: имелись в виду не мифические «третьи страны», а одна-единственная конкретная — Советский Союз. Нетрудно заметить, что этот пункт противоречил соглашению 1942 года.

Как правильно подметил ветеран внешней разведки и писатель Игорь Дамаскин в своей интересной книге «Сталин и разведка»: «Ну что же, если с нами действовали не по-джентльменски, приходилось и нам не по-джентльменски проникать в чужие секреты»[128].

Читатель вправе задаться вопросом: почему ФБР, будучи осведомленным достаточно точно о наличии и составе советской агентурной сети, начало привлекать известных ей агентов лишь в последующие несколько лет, а некоторые вообще даже ни разу не были вызваны на допрос?

Ответ кроется в судебной системе Соединенных Штатов. Для привлечения подозреваемого в совершении того или иного преступления необходимы веские доказательства. (Исключение — если подсудимый был застигнут полицией на месте преступления. Задержание уже само по себе является доказательством. Тем более что в США показания полицейского ни один судья сомнению не подвергнет.)

Но с доказательствами у ФБР было не слишком густо! Яков Голос не оставил после себя ни малейших следов. Обыски в его обоих офисах, на квартире, а также у сестры Мэри не дали ровным счетом ничего. Бентли не смогла подкрепить свои устные показания ни одним документом. Главное — данные «Веноны» было абсолютно невозможно «подшить к делу». Во-первых, разглашение операции могло привести к серьезному дипломатическому скандалу. Весь мир узнал бы, что спецслужбы США перехватывают и подвергают «взлому» дипломатическую переписку своего союзника. Советского союзника, подчеркиваю. Но где гарантия, что точно так же они не читают переписку дипломатов страны, с которой США связывают особые, можно сказать, родственные отношения, то есть Великобритании?

Наконец, выяснив, что американцы «раскололи» их шифровальную систему, русские немедленно бы отменили все старые шифры и коды и ввели новые, с учетом совершенных ошибок, то есть уже гарантированные от взлома?

Вот и получилось, что к ответственности власти смогли привлечь лишь тех лиц, доказательства вины которых удалось собрать чисто контрразведывательными методами.