Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента

Такое обязательство Москва дала, и 16 ноября 1933 года нарком иностранных дел Максим Литвинов подписал соглашение о восстановлении дипломатических отношений между обеими странами на уровне посольств. Он обменялся нотами с Ф. Рузвельтом, в которых СССР и США взаимно обязались «воздерживаться от вмешательства каким-либо образом во внутренние дела… от какой-либо агитации или пропаганды, имеющих целью… насильственное изменение политического или общественного строя друг друга; не разрешать создания или пребывания на своих территориях организаций или групп, преследующих эти цели, равно не субсидировать их»[131]. Особо выделялось: не допускать организаций или групп, имеющих своей целью вооруженную борьбу. Эти обязательства, под которыми стоит подпись Ф. Рузвельта, сохраняют свою силу и теперь. Правда, вопрос о том, насколько скрупулезно США соблюдали и сегодня соблюдают эти обязательства, остается открытым.

В связи с восстановлением дипотношений помощник президента США Чарльз Болен, сыгравший в годы войны большую роль в налаживании советско-американского сотрудничества в борьбе против нацизма, отмечал: «Признание Советского правительства, с которым мы не поддерживали никаких отношений с 1918 года, по крайней мере косвенно и частично было мотивировано озабоченностью правительства США в результате агрессии Японии в Азии и прихода Гитлера к власти в Германии». Еще раньше, в сентябре 1933 года, госсекретарь США Кордэлл Хэлл, мотивируя в своем меморандуме на имя президента необходимость восстановления дипломатических отношений с Москвой на уровне посольств, особо выделял «японский вопрос» в качестве фактора, свидетельствующего в пользу признания СССР.

Подписание соглашения о восстановлении дипломатических отношений между двумя странами проходило в торжественной обстановке. 7 ноября, в день шестнадцатилетия Октябрьской революции, океанский лайнер «Беренгария», на борту которого находился советский нарком иностранных дел Максим Максимович Литвинов, бросил якорь на внешнем рейде нью-йоркской гавани. Однако визиту советского наркома в Новый Свет предшествовали поистине драматические события.

Заговор украинских террористов

Резидентуре советской внешней разведки в Брюсселе стали известны планы главарей украинской профашистской организации ОУН по совершению террористического акта против М. Литвинова во время его проезда через Европу в США. Эти планы были раскрыты советским разведчиком Иваном Каминским, внедренным чекистами в руководство организации. Иван Каминский присутствовал на специальном совещании террористов в Брюсселе, которое состоялось на квартире архитектора Дмитрия Андриевского. Помимо самого Андриевского, на сборище украинских националистов присутствовали члены Главного провода (руководства) ОУН — Коновалец, Богуш и Сциборский. Осуществление террористического акта возлагалось на «пятерку» украинских боевиков во главе с Лукой Мишугой. Они получили подробные инструкции и были обеспечены необходимым оружием. В октябре 1933 года террористы прибыли в США из Западной Европы. На этом совещании украинские головорезы обсуждали также, как известить население Украины об убийстве советского наркома.

Угрозы со стороны украинских националистов были вполне реальными. Накануне, в том же 1933 году, советская внешняя разведка сорвала их планы организовать взрыв советского полпредства в Варшаве, реализация которого была поручена членам ОУН Сци-борскому и Евгению Ляховичу. Аналогичную информацию о намерениях Русского общевоинского союза (РОВС) совершить теракт в отношении М. М. Литвинова во время его проезда через Францию получила и резидентура ИНО ОГПУ в Париже.

Максим Максимович Литвинов направлялся в США через Европу. Чекисты приняли меры по усилению его охраны. Вся агентура ОГПУ в Польше, Германии, Бельгии и Франции, через территорию которых пролегал его путь, была приведена в боевую готовность. Советская внешняя разведка через официального представителя «Амторга» в Нью-Йорке оповестила власти США о готовящемся заговоре. Президент Ф. Рузвельт принял хитроумное решение. По его распоряжению ФБР временно взяло под стражу всю группу Мишу-ги, и 7 ноября, когда теплоход «Беренгария» прибыл в Нью-Йорк, все террористы были уже обезврежены.

На теплоходе советского наркома оберегали восемь крепких те-лохранителей-американцев, которые не отходили от него ни на шаг. Все передвижения М. Литвинова по стране проходили только на автомашине, маршруты движения которой держались в секрете до самого последнего момента. За все дни пребывания в США советская делегация пешком ходила всего дважды. Переданное Советскому Союзу здание бывшего посольства императорской России, в котором остановилась советская делегация, было окружено плотным кольцом охраны. Переговоры прошли успешно, и 18 ноября 1933 года между СССР и США было подписано соглашение о восстановлении дипломатических отношений в полном объеме. 25 ноября 1933 года Максим Максимович Литвинов благополучно покинул США. Покушение украинских террористов на него не состоялось[132].