Наш грешный мир

– Александр, а что вы сделаете с диадемой, когда найдете?

– Я же говорил вам.

– Не помню.

– Или не вам?

– Вы меня с кем-то путаете?

– Просто я за последние сутки имел беседы на эту тему с двумя женщинами. Кому что говорил, не помню. Простите, бога ради.

– Вторая женщина, это Ева Шаховская?

– Да.

– Вы ей обещали продать драгоценную находку?

– Считаю, владеть диадемой должна именно она.

– Почему?

– По праву наследования.

Кате захотелось поспорить. Какое право наследования? Нет его ни у кого из потомков Анненковых! Они прапраправнуки воровки. Захапали «Славу», так еще им и свадебную диадему подавай! Катин отец считал, что официальная версия обретения знаменитого бриллианта родом Шаховских не вполне достоверна. Не Екатерина Великая подарила камень князю, отблагодарив за службу отечеству, а он сам, находясь в Истамбуле с дипломатической миссией, умыкнул «Славу» у турецкого владыки.

Но озвучить свои мысли Катя не успела. Из прихожей донесся скрип. Кто-то открыл входную дверь.

Катя подумала, что вернулся Константин, и ей стало неловко. Зайдет, увидит незваных гостей, роющихся в его вещах… И что подумает? Об Александре, ладно. Он – чужой. Но она-то своя… Друг, невеста. Правда, уже бывшая, пусть он и не знает об этом. Но друга терять не хотелось.

Но Катерина не угадала. Явился не Борисов. А человек, которого она никак не ожидала увидеть в этой квартире.

Маняша

На работу она не поехала. Добравшись до дома, позвонила начальнику и сказала, что берет еще один отгул. Тот удивился, но вопросов задавать не стал. И не только не возмутился, но и пожелал Марии счастливого дня.

Звонила она, спрятавшись в ванной. И включив оба крана «до упора». Так в кино неверные мужья с любовницами разговаривают. Она же таилась от родной матушки. Если та узнает, что дочь, прежде ни одного рабочего дня не пропустившая, снова отлынивает от работы, то не отстанет. И так вопросами о поездке засыпала. Маняша в подробности не вдавалась. Отвечала коротко и обещала посвятить в детали позже. А чтобы отвлечь мамулю, предъявила дедово завещание. Но ту, куда больше старого дома в Тмутаракани, интересовала Машина компания.

– Кто тебя возил? – вопрошала она.

– Коллега с работы.

– Мужчина? – сверкнула глазами мать.

– Девушка. У нее в тех же краях бабушка живет, и она ее навещает.

И захлопнула за собой дверь. Поговорив по телефону, быстренько ополоснулась, оделась, а завтракать не стала. Крикнула: «Мам, я на работу!», и выскользнула из квартиры.

По дороге к метро купила кофе и слоеный пирожок. Перекусила, сидя на лавке. Той самой, у которой ее позавчера поджидал Михаил… То есть Альберт.

Ни о чем (то есть ни о ком) другом Маняша думать не могла. Вспоминала время, проведенное вместе, анализировала его поведение и поступки. Не сказать, что во всем разобралась, но многое стало ясным. Никакой он не артист, конечно. Аферист, который решил что-то с нее поиметь. Наверняка следил несколько дней. Увидел, как она читает любовные романы, и решил, что она мечтает о принце если не на белом коне, то в белом костюме. Когда понял, что выбрал неудачный образ, быстро сориентировался и придумал байку о скором концерте. Тут все очевидно. Но при чем тут ее принадлежность к роду Анненковых? Он подготовился, изучил альбом, в котором имелся портрет молодой княжны, потом потащил ее в Решетово, где жила ее прапрабабка. На чердак лазил, рискуя покалечиться…

Все из-за этого? Она-то сначала подумала, что Альберт шпион. Глупо, конечно. Очень уж по-киношному! Но их лаборатория разрабатывала кое-что для военных, и напрашивался единственный вывод: ею заинтересовались как участницей одного из секретных проектов. Но, похоже, дело все в ее происхождении.

Как же странно!

Неразрешенные вопросы ее беспокоили слишком сильно, грозя обернуться очередным приступом аллергии и такой почесухой, с которой ни одна таблетка не справится. Нужно было успокоиться. Но как успокоиться, когда столько вопросов без ответов? Поэтому Маняша решила поехать в следственный отдел и там все выяснить. Набрала «02», сказала, что проходит свидетельницей по делу об убийстве Марка Эрнестовича Суханского и спросила фамилию следователя. Потратив несколько минут на ожидание, получила все нужные сведения.

Когда она приехала в отдел и сообщила дежурному, к кому желает попасть, ее чуть ли не на руках внесли в кабинет полковника Головина.

Полковник оказался невысоким, худощавым мужчиной с умными карими глазами и взъерошенными седоватыми волосами.

– Здравствуйте, Станислав Павлович.

– Добрый день, драгоценная Мария Ивановна!

– Можно без отчества.

– Значит, вы та самая девушка, что была с подозреваемым при задержании? Как хорошо, что вы позвонили. Просто спасли моих ребят! Я ж им строгий выговор влепить хотел. Упустили вас, обормоты! – Он указал на стул. – Присаживайтесь.

– Альберт правда убил кого-то?

– Уверяет, что нет. Но улики указывают на него. Будем выяснять. Надеюсь, вы в этом поможете.

– Я очень постараюсь.

– Начнем сначала. Когда вы познакомились и при каких обстоятельствах?