Наш неистовый конец

И теперь они все находились здесь, торопливо здороваясь с господином Цаем, их глаза бегали то туда, то сюда, как будто за ними кто-то гнался. Как только ее отец поднялся на второй этаж, Джульетта бросилась к нему и схватила его за рукав.

– Почему, шантажист ударил именно теперь…

– Это не один шантажист, – спокойно ответил господин Цай. Остановившись перед своим кабинетом, из которого слышался гул множества голосов, он отцепил руку Джульетты от рукава своей рубашки и разгладил ткань. – Это коммунисты. За этим всегда стояли коммунисты.

– Нет, я же говорила тебе, они сотрудничают с коммунистами, но это были насекомые Пола. И один из этих чудовищ француз.

Господин Цай открыл дверь своего кабинета, затем сделал знак Джульетте оставаться на месте, явно не настроенный впускать ее внутрь.

– Не сейчас, Джульетта, – ответил он. – Не сейчас.

Дверь захлопнулась прямо перед ее носом. Мгновение она просто стояла, моргая в недоумении. Как глупо с ее стороны было думать, что ее примут в банде как свою после смерти Тайлера, что он был единственным, кто мешал им целиком и полностью признать ее. Они позволяли ей мнить, будто у нее есть сила и власть, когда она носилась по городу, словно могла решить все проблемы, но как только пришла настоящая беда…

Они закрыли эту чертову дверь прямо перед ее носом.

Джульетта сделала шаг назад, кипя от злости.

– Мисс Цай?

Сзади послышались шаги. Джульетта обернулась и увидела юного посыльного, протягивающего ей записку.

– Это вам, – сказал он.

Джульетта потерла лицо и взяла записку.

– Как так? Почему тебя не отправили в город вместе со всеми остальными.

Посыльный поморщился.

– Я… э-э… если я вам больше не нужен, я пойду.

Он торопливо удалился, прежде чем она успела сказать что-то еще. Она едва не крикнула ему вслед, чтобы он вернулся, но тут развернула записку и замерла. Послание было написано по-русски. Значит, этот посыльный вовсе не был Алым, он был Белым цветком.

«Приходи скорее в убежище. Розалинда у нас.♥»

– Кэтлин! – закричала Джульетта. Она подбежала к двери своей кузины и распахнула ее.

Кэтлин поспешно поднялась с кровати.

– В чем дело? Мы уже знаем, что происходит?

– У нас есть кое-что получше, – ответила Джульетта. – Надень плащ. Рома нашел Розалинду.

* * *

Когда Рома отворил дверь тайной квартиры, там было так темно, что Джульетта не видела ничего за его спиной. Когда они с Кэтлин вошли и Рома закрыл за ними дверь, квартира погрузилась в кромешную тьму.

– Это что, засада? – спросила Джульетта, чиркнув зажигалкой. Сначала она увидела Венедикта и Маршалла, стоящих у кухонной плиты, а потом Розалинду, привязанную к стулу и с кляпом во рту.

– Боже! – вскричала Кэтлин, бросившись вперед. – Что…

– Заставь ее пообещать, что она не станет кричать, когда мы вытащим кляп, – быстро перебил ее Рома. Он наконец включил свет, затем вздохнул, когда Кэтлин мгновенно вытащила кляп изо рта Розалинды. Это был всего лишь небольшой комок ткани, в которую когда-то заворачивали овощи, и, если бы Розалинда постаралась, она могла бы легко выплюнуть его.

– Не кричи, – сказал Маршалл. – Один громкий звук – и сюда прибегут солдаты Гоминьдана.

– Не говори мне, что мне делать, – проворчала Розалинда. – Я…

– Розалинда, – перебила ее Джульетта.

Ее кузина замолчала. Теперь ей некуда было бежать. Улицы кишели солдатами, их число увеличилось после паники, вспыхнувшей около вокзала. Нападение чудовищ произошло слишком близко от Международного квартала. Один неверный шаг – и британские солдаты откроют огонь с его границ.

– Как они смогли остановить атаку? – спросила она.

– Они не смогли, – ответил Венедикт. – Чудовища отступили сами.

Джульетта резко втянула воздух, сжала губы и скрестила руки на груди так резко, что со стороны можно было подумать, будто она хочет выхватить оружие. Венедикт вскрикнул.

Рома сделал своему кузену знак отойти, и Джульетта обошла стол и остановилась перед Розалиндой.

– Это благодаря тебе? – тихо спросила Джульетта. – Они отступили благодаря тебе?

– Нет, – ответила Розалинда.

Венедикт и Маршалл нервно переглянулись. Рома перегнулся через стол, наклонившись в сторону Джульетты. Кэтлин прикусила губу и, подвинувшись влево, прислонилась к стене.

– Розалинда, – произнесла Джульетта, и ее голос дрогнул. – Я не смогу тебе помочь, если ты не скажешь мне, что произошло.

– Кто сказал, что мне нужна помощь? – отозвалась Розалинда. В ее голосе не было злобы, только едва слышный ужас. – Я безнадежный случай, Жуньли.

Если бы не стол за ее спиной, Джульетта бы пошатнулась; при звуке ее имени у нее упало сердце. Последний раз Розалинда так ее называла, когда они были детьми. Когда они были не выше розовых кустов в саду и играли в чехарду, приземляясь на кучи палых листьев, которые слуги пытались убрать, и хихикая, когда от их прыжков листья рассыпались.

– О, брось. Со мной этот номер у тебя не пройдет. Ты меня не разжалобишь.

– Джульетта! – зашипела Кэтлин.

Но Джульетта не пошла на попятную. Она сунула руку в карман, достала список и быстро развернула его.