Наш неистовый конец

Прежде она никогда не бывала в Чжоучжуане, но город казался ей знакомым, как кажутся знакомыми пустыни и снежные вершины гор – зрелища, видеть которые ей не доводилось, но о которых она читала в книгах или слышала от других. Шагая по узким дорожкам вдоль каналов, они с Ромой читали названия улиц на углах зданий. Из лавок, торгующих конфетами, веерами или сушеной рыбой, слышались голоса, но Рома и Джульетта не заглядывали в них, поскольку входы в лавки находились так близко, что любой зрительный контакт заставил бы их вступить в разговор.

Джульетта остановилась. Рома обошел вокруг женщины, стирающей одежду, а Джульетта уперлась взглядом в мыльную пену на бетоне и поверхности воды. Женщина не смотрела на них, она сидела, согнувшись над своей работой.

Джульетта бросилась к каналу, оцарапав колени о землю, и ее рука сомкнулась вокруг небольшого жемчужного колье, которое едва не упало в воду. Женщина удивленно вскрикнула.

– Вряд ли вы намеревались бросить это в канал, – сказала Джульетта, сжимая мыльный жемчуг.

Женщина заморгала и, поняв, что произошло, уронила мокрую одежду и замахала руками.

– Ох, вас ко мне послало провидение! Должно быть, я оставила его в одном из карманов.

Джульетта чуть заметно улыбнулась и опустила колье в руку женщины.

– Нет, меня к вам послало не провидение. Просто я могу разглядеть жемчуг с расстояния двух миль.

Рядом кто-то кашлянул, и, подняв взгляд, Джульетта увидела Рому, который стоял и ждал, вскинув бровь, будто хотел спросить, почему она мешкает и тратит время на болтовню. Однако женщина продолжала, щурясь, смотреть на Джульетту, так что в уголках ее глаз разбегались морщинки.

– Кто ваши родители? В благодарность я принесу им пирог luóbosī.

Джульетта не знала, что ей ответить. Услышав это предложение, Рома опять прочистил горло, чтобы поторопить ее.

– О, – проговорила Джульетта. – Я… я не из этих мест.

Она сама не понимала, почему так осторожничает, ведь она вполне могла сказать, что они приехали из Шанхая. Но в предложении этой женщины было что-то искреннее, неподдельное, что-то, не запятнанное обычным для большого города «ты – мне, я – тебе». И Джульетте не хотелось разрушать ее иллюзии.

– О, в самом деле? – спросила женщина. – Но ваше лицо кажется мне знакомым.

Джульетта поежилась, затем заправила за ухо выбившуюся из прически прядь волос. Она выпрямилась, пытаясь дать понять потерявшему терпение Роме, что старается закончить этот разговор.

– Я иногда приезжаю сюда, – ответила Джульетта. – Чтобы повидаться… с моим дедом.

– Ах, вот оно что, – отозвалась женщина, кивнув и повернувшись к воде, закрыла глаза и подставила лицо ветру. – Здесь так покойно, не правда ли? Это хорошее место, чтобы отойти от дел.

«Да», – не колеблясь, подумала Джульетта. Здесь царил покой – именно этим этот городок и отличался от Шанхая. Он был не похож ни на какое из тех мест, где ей доводилось бывать.

– Дорогая, – произнес Рома по-русски – наверняка потому, что не хотел называть ее по имени. Он подыгрывал ей в этом маленьком спектакле, но она почувствовала, как ее сердце часто заколотилось в груди. Зря он так бросается этим словом. Ведь это были священные слова. «Моя дорогая, я люблю тебя, люблю», – шептал он когда-то, припав к ее губам.

– Мне надо идти, – сказала она женщине и пошла прочь, обогнав Рому, чтобы он не видел выражения ее лица, пока она не возьмет себя в руки. Она бы так и продолжала бесцельно идти вперед, если бы Рома не окликнул ее.

– Помедленнее. Нам сюда.

Джульетта обернулась и увидела, что Рома показывает на узкий горбатый мостик. Он начал подниматься на него, а Джульетта просто стояла, глядя на воду канала, медленно текущую под коротким мостом.

– Знаешь, я их сохранила.

Рома остановился, поднявшись на мостик.

– Что?

Все те бриллианты и жемчуга. Все браслеты, которые он ей дарил, и тот кулон – первый подарок, который он ей преподнес. Им было по пятнадцать лет, он сделал это перед тем, как поцеловать ее на крыше джаз-клуба. Она сохранила их все, и взяла с собой в Нью-Йорк в шкатулке, хотя говорила себе, что не станет этого делать.

– Ты что-то сказала? – спросил Рома.

Джульетта покачала головой. Хорошо, что он ее не расслышал. Какой смысл говорить ему об этом? Право же, это место делает ее сентиментальной.

– Джульетта, – позвал ее Рома, когда она так и не сдвинулась с места. – Предупреждаю тебя, что, если ты упадешь в воду, я не стану тебя спасать. Пойдем.

– Вообще-то я плаваю лучше тебя, – ответила Джульетта, сжав кулаки, и наконец начала подниматься на мост. Один из камней под ее ногами зашатался. Когда они перешли на другой берег, Рома пригнул голову, чтобы не удариться о вывеску лавки, и свернул в переулок, читая надписи на стенах. Джульетта просто верила, что он идет туда, куда им надо, больше беспокоясь о том, как бы не наступить на выступающий кирпич и не споткнуться.