Наш общий друг (Книга 3 и 4)

- Дорогая моя Софрония, - сказал этот джентльмен, направляясь вместе с мистером Боффином от окна к столу. - Явно пристрастная оценка достоинств вашего супруга...

- Нет, нет! Совсем не пристрастная, Альфред! - прочувствованным голосом воскликнула миссис Лэмл. - Зачем вы так говорите!

- Хорошо, дитя мое! Тогда выразимся по-иному: столь лестной характеристикой вашего супруга... Вы не возражаете, дорогая?

- Ах, что вы, Альфред!

- Итак, столь лестной характеристикой своего супруга, мое сокровище, вы недооцениваете мистера Боффина и переоцениваете меня.

- Первую часть обвинения я признаю, Альфред, что же касается второй нет и нет!

- Вы недооцениваете мистера Боффина, Софрония, - повторил мистер Лэмл, воспаряя на высоты нравственного величия, - ибо ваша оценка низводит мистера Боффина на мой уровень, и вы переоцениваете меня, Софрония, предоставляя мне место на недосягаемом уровне мистера Боффина. Мистер Боффин по натуре своей более снисходителен, чем я.

- Более снисходителен, чем вы, когда дело касается вас самих, Альфред?

- Не о том речь, моя дорогая.

- Не о том речь, крючкотвор? - лукаво спросила миссис Лэмл.

- Нет, моя дорогая Софрония. Со своего низкого уровня я взираю на мистера Боффина, как на человека слишком великодушного, слишком снисходительного, слишком мягкого по отношению к тем людям, которые недостойны его и не испытывают к нему благодарности. Я на такое благородство чувств не посягаю. Более того, оно вызывает во мне негодование.

- Альфред!

- Да, моя дорогая, оно вызывает во мне негодование и толкает на то, чтобы, сжав кулаки, стать между этими недостойными людьми и мистером Боффином. А почему? Потому что, пребывая на более низком уровне, я знаю жизнь лучше мистера Боффина и не так щепетилен, как он. Не обладая великодушием мистера Боффина, я чувствую нанесенные ему обиды гораздо сильнее и считаю себя более пригодным к тому, чтобы отражать их.

Миссис Лэмл вдруг почувствовала, что втянуть мистера и миссис Боффин в приятную беседу сегодня не так-то легко. Им выкинули столько соблазнительных приманок, а они до сих пор даже не пикнули! Она сама и ее муж ведут такой чувствительный и дельный разговор, но ведут его одни! Милые старички, может быть, и восчувствовали то, что им пришлось услышать, однако в этом не мешало бы убедиться, тем более что по крайней мере имя одного из старичков упоминалось довольно часто. Если же милые старички слишком застенчивы или слишком тупы, чтобы занять в беседе подобающее им место, тогда надо взять их за шиворот и водворить на это место силой.

- Позвольте! - с простодушной улыбочкой обратилась миссис Лэмл к мистеру и миссис Боффин. - Разве не следует понимать моего мужа так, что, восхищаясь кем-то и горя желанием служить кому-то, он забывает о своих временных невзгодах? Не слышится ли тут признание в благородстве собственного сердца? Я хоть и не сильна в логике, но мне кажется, что это так, мои дорогие мистер и миссис Боффин?

Но мистер и миссис Боффин и тут даже не пикнули. Он сидел, уставившись в тарелку, и молча ел булочку с ветчиной, а она в смущении разглядывала чайник. Простодушный вопрос миссис Лэмл повис в воздухе, смешавшись с паром от чайника. Она бросила взгляд на мистера и миссис Боффин и чуть заметно подняла брови, будто спрашивая своего супруга: "Что-нибудь не так?"

Мистер Лэмл, который неоднократно убеждался в силе воздействия на людей своей грудной клетки, расправил на ней манишку во всю ширь и с улыбкой возразил супруге:

- Софрония, дорогая моя, мистер и миссис Боффин могут напомнить вам старую поговорку: себя не хвали, от людей жди хвалы.

- Почему же моя похвала относится ко мне, Альфред? Не потому ли, что мы с вами во всем едины?

- Нет, дитя мое, не поэтому! Призадумайтесь хотя бы на минутку и вспомните, что мои чувства к мистеру Боффину, удостоившиеся сейчас такого одобрения, ничем не отличаются от ваших чувств к миссис Боффин, в которых вы мне сами признавались.

- С этим крючкотвором шутки плохи! - весело шепнула миссис Лэмл на ушко миссис Боффин. - Если он будет настаивать, мне придется во всем покаяться! Его слова выдают меня с головой!

Белые пятна начали то появляться, то исчезать на носу у мистера Лэмла, когда он увидел, что миссис Боффин только на секунду отвела глаза от чайника, улыбнулась застенчивой, вымученной улыбкой и снова потупилась.

- Вы признаете предъявленный вам иск, Софрония? - шутливо спросил Альфред.

- Мне придется прибегнуть к защите господина судьи, - все так же весело воскликнула миссис Лэмл. И добавила, обращаясь к мистеру Боффину: - Обязана ли я отвечать на этот вопрос, милорд?

- Если вам не хочется, сударыня, так не отвечайте, - сказал мистер Боффин. - Это не имеет никакого значения.

Супруги бросили на своего хозяина недоумевающий взгляд. Он говорил учтиво, но вместе с тем очень серьезно и таким голосом, в котором явно слышалось, что его чувству собственного достоинства претит тон застольной беседы.

Миссис Лэмл снова подняла брови, испрашивая распоряжений у своего супруга. Его легкий кивок означал: "Попытайтесь еще раз".