Наш секрет

Всё как-то в одночасье стало сложным и почти неподъемным. Возможно, к этому и шло, просто из-за счастья и нахлынувшей эйфории я не хотела замечать очевидного.

— В своё оправдание хочу сказать, что я просила Николая меня не трогать, — произношу тихо, упираясь бёдрами о кухонную столешницу.

Северов смотрит в окно, сунув руки в карманы брюк. Я вижу только его спину, поэтому пока не могу понять настрой. Но кажется, что Ваня по-прежнему сильно напряжен и расстроен. Мной? Моим поведением? Чем, боже?

— Окей, я тебя понял.

— Он подкараулил меня. Правда!

— Я. Тебе. Верю.

— Ладно, — качаю головой всё ещё не понимая, что происходит и почему Северов так себя ведёт. — Ты сильно его ударил?

— Прилично.

— И… что будет? Что будет дальше?

— Боишься, что он всем расскажет, будто мы вместе? — отвечает Иван вопросом на вопрос.

Я открываю и закрываю рот. Сложно. Нет, я не боюсь. Лишь за то, какими могут быть последствия для Северова. Всё же нанесение увечий наказуемо законом.

— Он никому не скажет, — произносит Иван минутой спустя. — И к тебе больше не пристанет, но на всякий случай — Олегович будет на подхвате. Всегда.

— З-зачем? А ты?

— У меня самолёт через два часа.

Ваня оборачивается, смотрит мне в глаза. Внутренности будто острой леской стягивает и не отпускает ни на грамм. Ни через секунду, ни через две, потому что голубые глаза дорого мне человека выглядят такими грустными и обречёнными, что мне по-настоящему становится больно.

— Улетаешь? — спрашиваю хриплым голосом.

— Да, улетаю.

И меня с собой не берёт.

Бух-бух-бух. Шум в ушах становится нетерпимым. Сердце хочет проломить грудную клетку — не иначе.

— У меня отец умер, Саш, — поясняет Ваня сдавленным голосом. — Когда вернусь — не знаю. Но, возможно, к тому моменту тебе перехочется играть в прятки.

Глава 68

Иван

Рейс прилично задерживают, поэтому в столице я приземляюсь на два часа позже, чем планировал. Сразу же следую на парковку. По дороге включаю телефон. На него приходят сотни сообщений от родственников и друзей. Все хотят узнать, как, блядь, так вышло, что молодой сорока шестилетний мужчина умер от инфаркта? Я и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос. А ещё больше хотел бы предотвратить случившееся любым возможным способом. Если бы только можно было отмотать время назад. Я отдал бы всё, что у меня есть. За один только шанс.

В последнее время у отца часто болело сердце. Он наблюдался, пил таблетки. Сейчас я думаю о том, что на новогодние праздники нужно было настоять на более тщательном обследовании. Не спускать на тормоза плохое самочувствие, ведь первого января у отца прилично шалило сердце и все это видели. В том числе и я.

Достаю из кармана пачку сигарет, закуриваю. Руки с трудом слушаются, в груди адски жжёт. Это не волнообразная боль, а непрекращающаяся. По крайней мере меня не отпустило ещё ни разу с того момента как я узнал о смерти отца. В моём кабинете тогда сидели налоговики. Мы дискутировали по ряду вопросов. Разговор прервал телефонный звонок от матери и два коротких слова, которые навсегда отпечатались в памяти: «Отец умер».

Среди всех пропущенных звонков я нахожу номер Пашки и, набрав его, сообщаю своё местонахождение. Он обещал меня встретить. Сейчас должен быть где-то поблизости.

Ровно через пять минут брат паркует автомобиль на стоянке и выходит на улицу.

— Привет! — взмахивает рукой.

Глаза у брата потерянные, обречённые. Возможно, со стороны я выгляжу точно также. Во всяком случае это объясняет, почему Сашка плакала, глядя на меня. И жалела, будто мелкого сопливого пацана.

— Здорово, — я протягиваю брату руку.

Мы обнимаемся, похлопываем друг друга по спине.

— Как мать? — спрашиваю, отстранившись.

— Херово, — жмёт плечами Пашка. — Плачет всё время.

Брат закуривает, замолкает. Каждый из нас варится в собственных мыслях и воспоминаниях, которые прокручиваются на ускоренной перемотке. Можно нажать на паузу, смакуя самые яркие эпизоды.

Странно, я всегда считал себя сильным и стрессоустойчивым человеком, но смерть отца выбила у меня из-под ног твёрдую и устойчивую почву. В буквальном смысле. Отец был моей поддержкой и опорой. Я результат адского труда и огромной любви своих родителей.

Они стали встречаться ещё в школе. Первые отношения, первые друг у друга. Когда мне было восемь, а брату пять, родители сильно поссорились. На моей памяти впервые так сильно. Отец ушёл, хлопнув дверью. Мать как ни в чем не бывало занялась уборкой. Я не на шутку испугался, младший брат плакать начал.

— Эй, вы чего, ребята? — удивилась мама, усадив нас перед собой на диван. — Ану-ка слушайте сюда. Папа вернётся! Скоро вернётся, слышите меня?

— А если нет? — спросил я.

— Вы поссорились! — заявил тогда обиженно Пашка.

— Он вернётся через полчаса, можем даже поспорить! — рассмеялась мама. — Отец не сможет без нас дольше чем полчаса, потому что любит всем сердцем, как никого и никогда. И так будет всегда, запомните это!