Наш секрет

Украдкой слежу за Северовым из окна. Он выходит из подъезда, закуривает и направляется к автомобилю. На окна мои не смотрит принципиально. Спустя минуту, выбросив окурок в подтаявший сугроб — садится в машину и уезжает.

* * *

— Саша! Жду от тебя ещё партию трубочек! — выкрикивает Таня из зала.

— Я же недавно вручила тебе!

— А ты что думала? — хмыкает коллега. — Размели! Люди два дня были голодными из-за того, что ты болела. Теперь запасаются впрок.

Да, подменить меня оказалось некому, поэтому кондитерская простаивала все эти дни. Выручка ушла чуть ли не в ноль, соответственно Татьяна не сумела много заработать. За что и сердится теперь.

Тяжело вздохнув, достаю их холодильника заготовки. Сегодня очень активный день. На часах половина пятого вечера, а я пока не думаю заканчивать. Работаю без перерывов и перекусов. Спина покрыта испариной, ноги гудят от усталости.

Выделив минутку, достаю из сумочки телефон и проверяю не звонил ли Северов. Не звонил. Не писал. Даже не думал.

В последние дни мы мало разговаривали. После всех проверок на заводе Ваня приезжал, когда меня уже в сон клонило. Делал что-то по дому, потом мы занимались любовью и быстро засыпали. Всё это время я неустанно чувствовала его нервное напряжение, которое он старался снять с помощью бурного секса и длительных прогулок с собакой. Черри приходила домой с трудом волоча лапами.

«Я освобожусь примерно в семь. Если ты, конечно же, хочешь меня забрать».

Отправляю, прячу телефон и возвращаюсь к работе. Не могу думать о чем-то другом, хотя у меня и без Ивана полно проблем. Нужно заехать к матери в больницу, помочь отцу по дому! Ещё и встреча у Варламовых планируется в это воскресенье. Важно придумать повод, чтобы туда не ехать.

В начале восьмого, обмотав шею вязанным шарфом, я вылетаю на задний двор. С работой справилась на ура, завтра однозначно будет меньше нагрузки. К собственному удивлению, я не обнаруживаю в привычном месте автомобиль Ивана. Не приехал. Не захотел или не смог. И даже не перезвонил. Я злюсь на него в который раз за день. Невыносимый мужчина. Мне с ним сложно. С Костей было легко и понятно, а с Иваном невероятно сложно. Я будто по тонкому льду накануне весны хожу. Медленно, осторожно. Мелкими шажочками.

Спустившись по ступеням вниз, оглядываюсь по сторонам. И что это означает?

— Саша, а я вас заждался! — звучит позади мужской голос.

Обернувшись, замечаю Николая. Ну вот пожалуйста! Ваня думает, что я никому кроме него не нужна больше? Нужна! Вон какой жених нарисовался. Директор мясного рынка!

Коля медленно движется в мою сторону. В чёрной кожаной дублёнке и серой шапке. Несмотря на приближающуюся весну, на улице все ещё стоит минусовая температура.

— Вы меня ждали? — переспрашиваю мужчину. — Зачем?

— Устал искать предлоги, Саша.

— Предлоги?

Николай вздыхает и опускает глаза в пол.

— Чего ходить вокруг да около. Вы мне нравитесь, Саша. В тот день, когда мы приезжали с Давидом — я хотел пригласить вас на свидание, но что-то пошло не так.

— Извините, у меня не получилось бы испечь торт. В любом случае.

— Да плевать на торт! — отмахивается Николай. — Вы так резво отказали и убежали в цех, что я растерялся, Саша. Впервые в жизни растерялся.

— Я подумала, что вы ради заказа приехали.

— Как видите нет. Я просто очень нерешительный. По жизни. Это мешает мне.

— Но у родителей действительно была годовщина?

— Клянусь.

Коля поднимает взгляд и решительно шагает навстречу. На улице темно, тихо. Ни одной живой души. Я будто прирастаю к земле и пошевелиться не могу. Понимаю, что мне неприятно, когда посторонний мужчина нарушает моё личное пространство, но почему-то молчу.

Николай берёт меня за руку и, прикрыв глаза, приближает ко мне своё лицо. Я чувствую запах. Посторонний, неприятный, чужой. И холодные губы, которые касаются моих.

Глава 67

* * *

От шока перехватывает дыхание, а тело цепенеет.

Ужасно неприятно и гадко всё то, что происходит. До рвотного рефлекса. Но, думаю, если бы он сработал — так было бы лучше, чем просто стоять и ничего не предпринимать. В темном переулке у чёрного входа кондитерской, где слабо горит фонарь и нет ни единой живой души.

— Пусти, — слёзно прошу.

— Тш-ш, ты чего?

Николай, видя мою реакцию, становится смелее. Опускает руку на талию, скользит губами по моим губам. Как же мерзко, Господи!

— Пусти-и…

Невовремя вспоминаю как смотрела со Светкой сериал, где главная героиня стала жертвой маньяка. Она не сопротивлялась нисколечко. Прямо как я. Стояла, замерев, и позволяла делать с собой все те ужасные вещи, что делал насильник. Я тогда ужасно возмутилась! Можно же оттолкнуть, ударить или наорать в конце концов. Но Света, имея неоконченное образование психолога, пояснила мне вещи о которых раньше я не задумывалась. Цель изнасилования — власть и контроль над жертвой. Обычно насильник увеличивает степень агрессии в ответ на сопротивление, чтобы сохранить контроль. Наш разум перестает что-либо решать, нервная система мобилизируется. Поэтому инстинкт замирания является самой распространённой реакцией в ответ на угрозу.

— Пусти-и… — хнычу я.