Наш Современник, 2001 № 06

Он уже обдумывал содержание донесения командиру корпуса, когда от Попова поступил тревожный доклад: попали в засаду, противник ведет ураганный огонь... "Несем потери... Горят шесть танков... Противник обстреливает с фронта и флангов. Горят десять машин..."

- Выходите из зоны огня противника! - требовал Черняховский. - Немедленно!

"Двадцать первый, я - Седьмой. Мой танк подбит, горит... Экипаж погиб... Продолжаю выполнять задачу..."

- Держись, Седьмой! - закричал в микрофон Черняховский. - Дорогой, поддержу огнем артиллерии!

"Двадцать первый, я - Седь..." - донесся по радио слабеющий голос Попова.

Потом наступила мертвая тишина.

"Газик" Черняховского проехал по бревенчатому настилу мостика через речку с топкими берегами, обогнул высотку, остановился на лесной поляне.

К Черняховскому стремительно подошел майор Онищук, стал докладывать обстановку. Был он порывист, возбужден.

- Что с Поповым? - остановил его Иван Данилович. Он и сам знал, что в той обстановке, в которой оказался Попов, трудно было рассчитывать на благоприятный исход. И все же у него теплилась надежда - а вдруг?

- Борис Петрович погиб.

- Как это случилось? - чужим от волнения голосом спросил Черняховский.

- Батальон встретил превосходящего противника... Попов повел в атаку... Увлек личным примером. Были уничтожены две роты пехоты, три противотанковые батареи. Нес потери и батальон. Когда погибли механик-водитель и башенный стрелок экипажа Бориса Петровича, он сам повел горящий танк в атаку. Был вторично ранен, расстрелял взвод пехоты, таранил две пушки. И...

Наступила тягостная тишина.

Черняховский хорошо знал Попова. В первый день прибытия его в дивизию он долго беседовал с ним. У них оказалось много общего - оба крестьянские сыны, знают цену куску хлеба, трудолюбивы, настойчивы, жадны до знаний. Черняховскому нравилось, как Попов проводил занятия с личным составом: без упрощений, послаблений, в расчете на сильного и хитрого противника. И вот теперь его нет.

- Каковы общие потери? - первым нарушил затянувшуюся паузу Черняховский.

- Двадцать человек погибло, восемнадцать ранено. Подбито тринадцать танков, - доложил Онищук.

- Дорого заплатили за первую победу, - вздохнул комиссар дивизии Шалаев, приехавший вместе с Черняховским. - Героев теряем.

- И еще, товарищ полковник, - неуверенно говорил Онищук. - Одно обстоятельство...

- Что?

- Лейтенант Иванов - в плену у немцев.

- Командир танковой роты? Которому я часы вручил? - весь напрягся Черняховский.

- Он, - кивком головы подтвердил Онищук.

- В плену? - вскипел комиссар. - Советский командир?

- Как попал в плен? - сурово спросил Черняховский.

- Так его подожгли в бою, - тихо говорил Онищук. - Вместе с экипажем покинул машину. Был ранен. Застрелил из пистолета двух немцев, а третий - по голове его прикладом. Пытались отбить его у немцев - не смогли.

- Значит, не сдался в плен, - с облегчением вздохнул комиссар. - Раненым был схвачен врагом?

- Именно так, - подтвердил Онищук. - Уверен: Иванов в плену не запятнает честь красного командира.

- Я тоже на это надеюсь, - сказал Черняховский и обратился к комиссару: - Василий Антонович, надо подготовить представление на присвоение Борису Петровичу звания Героя Советского Союза.

- В ближайшее время сделаю, - заверил комиссар.

- Завтра же!

- Есть завтра!

- Откуда Борис Петрович родом? - спросил Черняховский у Онищука.

- Тамбовская область... Село Рассказово. - Онищук помолчал и добавил: - Родился в России, хоронить будем в Литве...

Через месяц вышел указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении посмертно майору Попову звания Героя.

В дивизии Черняховского, что непрерывно вела жестокие бои с численно превосходящей ударной танковой группировкой противника, узнали об этом значительно позже.

* * *

В 1995 году, к 50-летию Великой Победы, вышла в свет документальная повесть Юрия Федорова "О пережитом..." Автор умер сравнительно недавно, до глубокой старости работая конструктором в одном из "почтовых ящиков". Испытания на его долю выпали поистине уникальные и в то же время в какой-то мере типичные для многих фронтовиков: мобилизация на второй день войны, отступление, неудачные попытки выйти из "котла", плен, принудительная работа на заводе в Германии...

Мы публикуем отрывок из предисловия Юрия Федорова к своей книге и главу XIV в сокращении.

...при написании повести мною руководило только одно желание - откровенно и правдиво изложить факты, не освещавшиеся ранее в нашей литературе, но действительно мною пережитые. Никакие "варианты" и "версии" не имеют в ней места...

Например: по "историческим данным" Герой Советского Союза летчик Пысин Н. В. усилиями жены получил "чистые" документы, не подтверждающие факта, приведенного в фронтовой газете его дивизии, где он снят перед самолетом, с надписью: "Герой Советского Союза Пысин Н. В. погиб смертью храбрых в боях под Либавой". А он в это время уж был в плену у немцев и - живой!.. Летчик ГВФ Пысин Н. В. благополучно скончался в звании Героя Советского Союза в 1989 году!