Читаем Наш Современник, 2001 № 06 полностью

Что скажете, Владимир Владимирович?

 

(Окончание следует)

 

<p><strong>Б.Ключников • Если завтра доллар рухнет (Наш современник N6 2001)</strong></p>

Глобализация: ловушки и перспективы

Борис Ключников

ЕСЛИ ЗАВТРА ДОЛЛАР РУХНЕТ...

Обыватель не замечает дьявола даже тогда, когда тот держит его за глотку.

И. В. Гёте

После десятилетий заклинаний о кризисе - общем кризисе капитализма, о его загнивании и скором крахе, писать на эту тему крайне неблагодарная задача. После краха социализма в мире возобладало представление, что на Западе все замечательно, а в США - просто рай. Таков был пропагандистский накат CMИ, да и контpacт с нашей катастройкой, что люди уверовали, что там, на Западе, воцарились навсегда стабильность, порядок, всеобщее благосостояние. Трудно было избежать перегибов в оценках, когда стали лопаться как мыльные пузыри старые, набившие оскомину идеологемы типа "все дороги ведут к коммунизму" или хрущевское "мы вас, капиталистов, похороним" и т.д. Плоды труда трех поколений честных тружеников были с молотка приватизированы. Номенклатурные "реформаторы", вчерашние комсомольские вожди, бесчисленные смердяковы соревновались в лакейских восторгах Америкой и всем американским.

"Где общий кризис капитализма, если под капитализмом понимать сообщество самых развитых стран мира?" - вопрошал в октябре 2000 г. на конференции руководитель Центра общественных наук МГУ. Эта конференция показала, насколько широк разброс оценок прошлого опыта и путей в будущее, как велика разноголосица, когда рассуждают, как обустроить Россию. Социализм, - говорили такие разные и уважаемые ученые, как И. В. Бестужев-Лада и И. Р. Шафаревич, - это смертельная болезнь любого общества. Напротив, А. Зиновьев настаивал: "CCCP был сверхобществом по степени отрицания паразитизма и степени занятости"[1].

Известно, что Зиновьев был самым основательным критиком реального социализма. Прожив 20 лет на Западе, он, образно говоря, из Савла превратился в Павла. И не исключено, что он наиболее созвучен настроениям в обществе. Люди на опыте 90-х годов убеждаются, что нравственные принципы социализма были выше тех, что господствуют ныне. Значит, хлебнул народ горя, коль готов забыть старые обиды и уродливые явления "реального социализма". Ностальгия по прошлому и разочарование в западных образцах проникают во все слои общества, даже в среду молодежи. Напомню слова одного из самых проницательных мыслителей ушедшего века, знатока 15 умерших и 5 живущих цивилизаций А. Тойнби: "Я полагаю, что во всех странах, где максимальная частная прибыль выступает как мотив производства, частнопредпринимательская система перестанет функционировать. Когда это случится, социализм в конечном итоге будет навязан диктаторским режимом". А. Тойнби писал об этом еще тогда, когда экологический фактор не диктовал так властно коллективизма и объединения народов. Заметьте, что А. Тойнби не восторгался социализмом, однако видел его функциональную неизбежность. Это путь решения глобальных проблем, среди которых и нарастающий паразитизм, и криминализация общества.

В то же время современники А. Тойнби - русские космисты (В. Вернадский, А. Чижевский, Н. Моисеев) полагают, что капитализм и социализм это два пути к одному обрыву. Они лежат в одной парадигме истребления природы. Поиск новой парадигмы, путь к устойчивому развитию возможны лишь как исход из "эпохи денег". Новая парадигма развития, коэволюция общества, техносферы и биосферы, станет актом высшего творчества просветленного человечества, осуществляющего евангельские заветы. Это, однако, особая тема.

* * *

То, что и капитализм тупиковый путь развития, понимают многие из сегодняшних властителей мира, такие, например, как Джордж Сорос или Алэн Гринспэн, в четвертый раз возглавляющий центральный банк США - Федеральную резервную систему (ФРС). Их на мякине "конца истории" и всеобщего процветания не проведешь. Они не такие легковерные, как ученые в бывших социалистических странах, в упор не видящие кризиса глобального капитализма. Властители потому и властвуют, что реально оценивают происходящее. Они давно поняли, что не могут решить многих проблем, например, справиться с безработицей. Потому что в глобальном капитализме возник новый феномен: экономический рост без роста занятости, а то и с ее сокращением. Над миром нависла реальная угроза жесточайшей тирании денег, неслыханного тоталитаризма и разрушения целых стран и отраслей под предлогом неконкурентоспособности. Уже сейчас в мире миллиард безработных, каждый шестой житель планеты.

Перейти на страницу:

Все книги серии Наш современник, 2001

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика