Наш Современник, 2002 № 11

Я отправился в Институт общего образования и забрал ксерокопии рецензий и экспертного заключения. Все они были, по условиям конкурса, анонимными. Читать на месте я их не стал, чтобы ознакомиться не торопясь дома. И. В. Суколенов сказал мне любезно, что, хотя мой проект и не прошел конкурс, я вполне могу направить его в Федеральный экспертный совет Министерства образования, получить “добро” на его издание в качестве учебного пособия, альтернативного официальному. Я поблагодарил и распрощался: предложение заманчивое, что и говорить, да только учебника как такового у меня еще не было, лишь проект да  две с половиной главы... Его надо было еще написать, причем без всяких гарантий на положительное заключение ФЭС и без финансовой поддержки, пусть и скромной.

Дома я прочитал рецензии и оторопел. Несмотря на то, что одна из них была в целом положительная, другая — в целом отрицательная, а экспертное заключение, написанное безграмотно, я бы сказал, даже не по-русски, с чудовищными грамматическими ошибками и опечатками, — сплошь отрицательное, не надо было даже обладать особым умением читать между строк, чтобы понять, что моя работа, сделанная в одиночку в соперничестве с 25 серьезными научными коллективами, была одна из самых лучших среди представленных и ее вывели за черту конкурса только потому, что анонимную конкурсную комиссию не устраивал ее оптимистический и державный настрой.

Факт отклонения рукописи — для литератора дело привычное, особенно в нынешнюю пору, когда хозяева изданий имеют разные политические и эстетические взгляды. Жаловаться в подобных условиях “граду и миру” на то, что не принимают твою работу, смешно — нужно искать близкого тебе по воззрениям издателя, вот и все. Но в данном случае речь шла не о частном издателе, а о государстве, которое, как четко было сказано Касьяновым, не устраивали нынешние учебники не только из-за их нечитабельности, но из-за мировоззренческой, концептуальной невнятности. Государство объявило конкурс на принципиально новые учебники, впервые, пожалуй, за десять лет выдвинув условие, что они должны “способст­вовать воспитанию патриотизма, гражданственности, общенационального сознания, исторического оптимизма, уважения к историческому и культурному наследию народов России и всего мира” (п. 2.2.6. Положения). Я на своем примере имею уникальную возможность рассказать, по каким принципам на самом деле проходил отбор. Это не просто эпизод моей творческой биографии, это факт общественного значения, ибо он содержит ответ на вопрос, заданный чиновникам Минобраза в прошлом году Касьяновым: почему у нас нет приличных учебников истории? 

Об оценке моей работы анонимными рецензентами и экспертами я буду говорить, исходя из требований, изложенных в пункте 2.2.6 Положения о конкурсе. Итак, учебники должны “написаны быть (так в тексте. — А. В. ) ярким образным языком, отличаться системностью, последовательностью, ясностью изложения учебного материала, определенностью и четкостью вводимых понятий и терминов”. Выполнено ли это условие? Первый рецензент: “Без сомнения, представленный проект учебника, судя по первым четырем главам (цельная глава была все же только одна. — А. В. ), является одним из самых “читабельных”. Именно такую задачу ставили перед собой авторы — “просто и внятно объяснить сложные явления”. Авторы стремились сделать учебник доступным для учеников, чтобы, говоря их словами, “каждая фраза учебника рождала в сознании читателя подростка зрелый образ, а не проскальзывала мимо их глаз набором слов”. (Признаться, последней фразы я у себя в концепции не нашел — это, скорее, мнение рецензента, что, конечно, показательно.)

Второй рецензент здесь полностью согласен с мнением первого. “Оценивая текст пробной главы, следует отметить, что она написана хорошим языком, легко и интересно читается, не перегружена цифрами, датами, именами, приводятся интересные факты, которые раньше отсутствовали в учебниках истории, но которые открывают возможность понимания исторических процессов, проис­ходящих в настоящее время”. Таким образом, соблюдено еще одно требование Положения: “опираться на новейшие достижения современной исторической науки”.

Третье требование (перечисляю их в произвольном порядке): “учитывать возрастные особенности обучающихся 9 и 11 классов и особенности задач основных и с углубленным изучением отдельных предметов основных общеобразовательных учреждений”. Первый рецензент: “Авторам удалось избежать объяснений событий с точки зрения “объективных закономерностей истории”... При этом они сознательно шли на определенные упрощения, исходя из интересов данной возраст­ной группы. Наконец, изложение учебного материала подается макси­мально сюжетно. Оригинальность данного учебника заключается в том, что авторы отказались от включения в учебник официальных документов, предпочтя им эмоционально окрашенные выдержки из различных источников”.