Наш Современник, 2005 № 03

Отоснишься ль когда-нибудь, ждавший, любивший, кормивший,
Мой единственный дом, где рассыпало детство следы…
Белоствольный простор у просевшей под временем крыши
И щербатый колодец, черпнувший глубинной воды.
И толчёный снежок, скорлупой под шагами хрустящий.
А скворечня пуста — долговязый качается шест.
Только рыжий телёнок, опасливым оком косящий,
Из лохматой охапки солому поспешную ест.
Большеглазых снежинок бумажную белую стаю
На рождественский клей прикрепили в соседском окне.
Возвращаясь в тебя, каждый раз из тебя вырастаю,
Старый бабушкин дом. Но по-прежнему чудится мне
Неотчётливый скрип половиц у притихшей кроватки,
И притворство прищуренных глаз… А ещё б подглядеть,
Как мелькают по толстым шкафам быстроногие пятки
И фиалковый суп уплетает безухий медведь.
А ты помнишь, как жили котята в плетёном лукошке,
А как я на запретный чердак пробиралась тайком,
А пахучий дымок от печёной в духовке картошки,
С крупной солью и хлебом, и белым густым молоком!
Что-то ветрено нынче… Хлопочут иссохшие ставни.
Детство — яблоко, из повзрослевших упавшее рук.
Не оставь же меня, моё млечное воспоминанье —
Миг духмяного детства, предутренне-сладкий испуг.

* * *

«И всё-таки февраль. Подстывшая дорога…»

Маме

Летит под перестук натруженных колёс.
То грязным полотном расстелется полого,
То зарябит в глаза рубашками берёз.
Заждавшаяся дверь в свои объятья примет,
Подсуетится стол, посудою звеня.
И мама за столом заботливо обнимет
Забытой теплотой обмякшую меня.
И будет говорить, что пирожки остыли,
Что свежий варенец так и не съели мы.
И скажет, помолчав, что зиму пережили,
И, может, хватит дров до будущей зимы.
А престарелый кот свернётся у порога
Помуркивать во сне, пережидать мороз.
Но всё-таки февраль. И всё-таки дорога
Размотанным клубком летит из-под колёс.

Алексей Павлов (22 года, Москва) НЕ УХОДИ ОДНА…

«На улице дождь. На холодный асфальт…»

Посвящается Надежде

На улице дождь. На холодный асфальт
Падают капельки душ человечьих.
Корни подмокли. Зелёная шаль
Кутает ветки подруг моих вечных.

Дождик отнюдь не весёлый с утра.
Вымочил сердце, ботинки, бандану.
И я, пригорюнясь, иду со двора,
Вдыхая озон, как марихуану.

Дождь. Он впитался в шершавый асфальт.
Падают капли, чтоб вдребезг разбиться.
Жалко мне их, а себя вот не жаль.
Только зачем-то влажнеют ресницы.

Ангел и бес