Наш Современник, 2005 № 11

Когда колодцы отравлены, приходится хлебать и болотную водицу. И оживают тени почившей давным-давно Омской директории, вольной Дальневосточной республики и Великой Перми… В Писании ведь сказано, что довольно и щепотки дрожжей, чтобы заквасить тесто. Так всходит опара региональных наций в теперешней России, которая складывается, что тут попишешь, из чистокровных подчас русаков и даже противников «космополитичной» и погрязшей во грехе «западничества» Москвы. Но как и всякая самоидентификация, основанная на местной исключительности и остром экономическом интересе местных деловых элит, ее при «диком» рынке приходится отстаивать в драке. Она центробежна поневоле. Эти новые элиты дрейфуют к конфедерации, т. е. пресечению исторического бытия России — от Рюриковичей до «питерских».

…Демоны раскола, подстрекающие волей-неволей отколоться от Москвы, веками искушали государевых людей в бывших медвежьих углах. Тобольский воевода Гагарин угодил даже на плаху, когда стал помышлять, что вольное Сибирское царство, не посылающее ясак за тридевять земель в Белокаменную — чем черт не шутит, — может и сладиться? В вече Великого Новгорода по временам брали силы, тяготевшие к союзу с Ганзой и шведами, против московского государя. Тяготение к «воле» в великороссах никогда не исчезало напрочь. И в Смутное время, стоило только ослабнуть власти, давало о себе знать.

Николай Данилевский, как никто, глубоко вник в природу Русского государства: «Русское государство с самых первых времен русских московских князей есть сама Россия, постепенно неудержимо расселяющая во все стороны…». Инородческие поселения Россия не покоряла силой, а «уподобляла самой себе». И дальше: «…Только непонимание этого… как и всякое русское зло, — настаивал Данилевский, — от затемнения взгляда… европейничанья, может помышлять о каких-то отдельных провинциальных особях, соединенных с Россией… отвлеченной государственной связью, о каких-то „не-Россиях в России“». Пожалуй, это и есть изначальный генезис «региональных наций». Русский мыслитель, словно прорицая ныне происходящее с Россией, говорит о побудительных причинах к обособлению, о поведении вождей «региональных наций», объединившихся по этническому признаку. Он подчёркивает, что нерусским народностям нет причины быть враждебными к России. Им довольно того, что в единой России они сохраняют «невозбранно» свои национальные формы быта. Иное дело «высшие классы» (в наше время элиты национальных автономий). У них, по Данилевскому, исподволь зарождается «сожаление о прежней политической самобытности их нации, невозвратно погибшей в историческом круговороте, или мечта о будущем ее возрождении». Это стремление не имеет за собой внутренней силы, потому что расходится с народным чувством. Но если дать ему потачку, то дело быстро идет не к единению с государствообразующим этносом великороссов, а к разрушению этих уз — к «обоюдному вреду»! Раньше татарские мурзы, черкесские князья на службе государю обращались в русских дворян. У них был простой выбор — «…оставаться в своей племенной отчужденности или сливаться с русским народом». Однако в новых условиях, когда и русская элита пытается принять «общеевропейский облик», сепаратистские устремления местных князьков получают новый импульс. «Так, может быть, народятся молодая Мордва, молодая Чувашия, молодая Якутия…», — провидчески замечает Н. Данилевский.

Разве не подобное происходило все 90-е годы? Сепаратизм и «региональные нации» в теперешней России — порождение «западничества». Отсюда и особое покровительство наших западников всем сепаратистам и «региональным нациям». Их общая враждебность великорусскому самосознанию, которое они тщатся вытравить. Региональные элиты используются западниками как рычаг превращения России в конфедерацию. Идеолог CПC Алексей Кара-Мурза почти что с пафосом вещал о зарождении региональных наций, называя их ничтоже сумняшеся «специфической формой национально-освободительного движения». Если, дескать, гражданское общество — конек СПС, а на самом деле, фантом — подвигнет их к самореализации, появляются шансы возникновения неких «локально-территориальных наций», высвободившихся из-под «оболочки имперского Центра».

«…Колобок от бабушки ушел», — потирает в предвкушении руки «коллективный Гришка Отрепьев» из «образованцев».

II. «…Я предлагаю конфедерацию!»

…Народ сей ослепил глаза свои и окаменил сердце свое.

Из Евангелия

Откровения «премудрого пескаря»