Наш Современник, 2006 № 05

Но все это было бы не особенно еще страшно, если бы не вопрос о сознательной измене России. Этот вопрос у меня связан с вопросом о силе у нас масонства. Таинственный, никому не известный пункт… Однако же Турмантен²¹ писал Столыпину об опасном значении масонства в России, и то, что он писал, было достаточно убедительно, чтобы Столыпин отвечал ему, хотел завязать с ним сношения и заявил свое намерение серьезно заняться этим вопросом… Вместе с тем через немного месяцев после того Столыпин был убит странным образом, без мотивов, и убит не революционерами. Вместе с тем убийцу, Богрова, повесили с непонятной поспешностью, абсолютно ничего не расследовавши. Этот эпизод глубочайше подозрительный. Витте называл масоном даже Гурлянд, который его видел за границей на масонском съезде. Нет сомнения, что если масоны у нас действуют, то они есть и в самом высшем круге. О мартинистах в армии, и именно в Петербурге, приходилось слышать. Но чего не сделает эта земная сила в среде ничтожества, недальновидности, своекорыстия?

С другой стороны, что могут сделать злополучные “герои”, даже не подозревающие об этой земной силе и если чувствующие “измену”, то подозревающие ее только в “немцах” и людях “продажных”? Да и что вообще можно делать в России, не имея понятия о таком враге, не зная его планов, целей и средств действия?

[…]

16 ноября

[…] Мне кажется, что никогда ни одна война на свете не проявляла еще такого идиотства, как нынешняя наша. Даже разгром Наполеоном Австрии и Пруссии не дает таких позорных картин. Идиотство ли это? Я почти не допускаю возможности такой глупости. Тут прямо преднамеренная измена. Если даже у нас мало снарядов, то хотя и это ненормально и страшно, все же лучше тратить их в наступлении, чем в глупой “перестрелке”, да еще допущении немцев взрывать их, как в Архангельске и на “Императрице Марии”. Наше бездействие, позорное, ужасное, ничем не объяснимо, как какой-то изменой, опутавшей очень высокие сферы управления… Или же это простое идиотство! Гофкригсратство, над которым когда-то потешался Суворов. Несчастная Россия! У австрийцев была тогда хоть умная дипломатия, а у нас — букет всех идиотств.

Я постоянно колеблюсь: идиоты? изменники? Или смесь того и другого? Собственно в публике ведь теперь говорят об измене, о том, что наше собственное правительство хочет истощить страну и измучить, чтобы она запросила мира. Но ведь это уж чудовищно. Перебираешь лиц правительства и все же ни в одном не можешь предположить такой подлости. […] Министры сменяются каждый месяц, так что не могут ни изменять Отечеству, ни служить ему. В результате — только разводишь руками, ничего не понимая. А положение дел неслыханное, невообразимое, ничем не объяснимое.

Шустер в своей книге “Тайные общества, союзы и Ордена” пишет, что Орден иллюминатов (вейсгауптовских) восстановлен в Германии (несколькими франкмасонскими мастерами) еще в 80-х годах XIX века, и окончательно (каким-то Энгельсом) — в 1896 г., и что последователи его имеются и в России. Но иллюминатство — один из высших масонских капитулов. Не действуют ли немцы-масоны у нас через них?

[…]

16 декабря

[…] Газеты принесли известие о прекращении дела Манасевича-Мануйлова²², по какому-то “распоряжению”, о котором министр юстиции был уведомлен поздно ночью накануне заседания суда по этому делу. Ясно, что это высочайшее распоряжение. […]

А впрочем, в конце концов, я допускаю, что, может быть, дело Манасевича не прекращено уже, а что имеются лишь намерения прекратить, ввиду чего суд и принял решение — оттянуть, пока выяснится — примут ли решение прекратить дело или рассудят, что не стоит этого делать. […]

Ну а если “распоряжение” не принято? Что сказать о газетах, которые распространяют неверный слух, относящийся явно к государю? Как это юридически квалифицируется?

Но у нас нынче истинная анархия, океан мути болотной. И это во время войны и “военного положения”.

Полное безлюдье. Эти земцы и городские головы не имеют ни искры государственного чутья и склада ума. Они ничего не понимают, кроме оппозиции, агитации, революции. Организующей мысли нет ни на один грош. И все это ведет нас к гибели, не к либеральному устройству, а к гибели.

[…]

1917 ГОД

5 февр[аля]

Готовятся ввести карточки на хлеб с воспрещением продажи муки. Это будет очень тяжелый удар, так как булочные пекут затхлый хлеб крайне плохой выпечки… Единственное спасение до сих пор был домашний хлеб, и его у нас отнимают. Не говорю уж о ритуальных хлебных кушаньях, как блины, жаворонки, пасхальные куличи. Все это уничтожается. Наконец, мука необходима для множества кушаний. Мы погружаемся в чистый голод при самых страшных расходах.

Говорят, что у нас вывозится масса хлеба союзникам для расплат за военные снаряды. Эта война истинно ужасна. Говорят, поля очень плохо засеяны. К осени может быть форменный острый голод. А война стоит без движения. О победе могут думать только совершенные фантазеры, и участь наша и немцев решится только тем, кто раньше сдохнет с голоду.