Наш Современник, 2009 № 03

В целом ряде случаев сокращаемые рабочие, несмотря на сохраняющуюся общую нехватку рабочих рук, гарантированно не смогут найти новую работу и практически лишаются средств к существованию. Это касается, в первую очередь, даже не гастарбайтеров (массового увольнения которых и, соответственно, разгула преступности пока удается избежать за счёт огромной и расточительной поддержки строительного комплекса), а занятых на градообразующих предприятиях.

Так, ОАО "Новатэк", добывающее газ в Ямало-Ненецком округе, объявило о 20% сокращении занятых к середине 2009 года, причем в отдельных дочерних предприятиях (например, "Таркосаленефтегаз"), сокращение достигнет 50%. В условиях Крайнего Севера люди не смогут найти себе другую работу, не смогут уехать (зарплата рабочего при северных ценах не позволяет делать значимых накоплений) и, соответственно, будут лишены средств к существованию. Помимо прочего, это означает отключение тепла и света за неуплату и выбрасывание значительной части их семей на улицу уже следующей зимой.

Крестьяне: к натуральному хозяйству

Огромный урожай опять стал бедствием: государство, подыгрывая спекулянтам, не препятствует падению цен на зерно до уровня, не позволяющего вернуть кредиты. Соответственно, крестьянские хозяйства оказываются на грани разорения; при этом перекупщики, привыкшие жить за счет перекредитования, из-за удорожания и сокращения кредитов также не могут скупить зерно, хотя бы для того, чтобы оно не испортилось вне элеваторов.

Животноводство в значительной степени также не может вернуть кредиты, даже несмотря на обещанное сдерживание импорта (производственные проекты финансировались рядом последовательно получаемых и возвращаемых кредитов; прекращение или удорожание кредитования не дает вернуть промежуточные кредиты, сжатие спроса — завершающие).

Результат — резкое замедление роста сельхозпроизводства в целом из-за переориентации части хозяйств на обеспечение нужд своих работников, то есть, по сути дела, возврата к натуральному хозяйству.

Малый и средний бизнес: "из-под глыб"

В начале 90-х годов колоссальное социальное напряжение снималось за счет массового и практически полностью свободного развития малого бизнеса. Однако сегодня малый бизнес раздавлен административным, а часто и коррупционным контролем бюрократии и потому не способен адаптировать значимую часть высвобождающегося населения.

Тем не менее, он наиболее устойчив в кризисе — с одной стороны, из-за максимально интенсивной эксплуатации (в том числе самоэксплуатации), некапиталоемкости, оборачивающейся гибкостью, с другой, из-за малой доступности кредитов, оборачивающейся относительным финансовым здоровьем.

Малый и средний бизнес жестоко страдают из-за неплатежеспособности банков (ибо их средства, в отличие от депозитов населения, не застрахованы и уже "горят"). Однако свертывание перекредитованного федерального бизнеса открывает для них качественно новые возможности — и не только в торговле (хотя, в первую очередь, в ней), — но и во многих других сферах.

* * *

В целом обозримые социальные последствия развертывающегося в России социально-экономического кризиса вызывают в памяти не 1998 год, но рубеж 80-90-х годов. Мы находимся лишь в начале грандиозных и крайне болезненных социальных катаклизмов, вызванных не столько объективными обстоятельствами, сколько неэффективностью государства.

ВИКТОР ОРЁЛ

АМЕРИКА. ТАКАЯ, КАКАЯ ЕСТЬ

Голый янки на Красной площади

Снилось ли вам когда-нибудь, что вы проснулись, огляделись и вдруг поняли, что ваша кровать в центре занятой людной площади. Вокруг ездят машины и ходят пешеходы. В нескольких шагах от вашей постели, не обращая на вас никакого внимания, размахивает жезлом и свистит в свисток регулировщик. Вы боитесь откинуть одеяло и встать, потому что все окружающие сразу увидят, что вы голый. Но, пока вы под одеялом, на вас никто не смотрит. Вас просто не замечают. Видимо, именно одеяло защищает вас от двухсторонней связи с измерением, в котором находится площадь.

Это не обязательно должна быть Красная площадь. Это может быть площадь любого города мира.

Именно так, по всей вероятности, должен чувствовать себя любой американец, если бы знал, сколько раз в день его раздевают донага и выставляют на людной площади.

Речь идёт о вмешательстве частных и государственных учреждений в личные досье и частную жизнь американских граждан.

Современные технологии в США позволили создать обширные электронные досье, в которых хранится информация о самых личных, интимных деталях жизни каждого человека, проживающего на территории этой страны.

Многим гражданам неведомо, что каждый день нашей жизни в Америке тщательнейшим образом конспектируется, автоматически сортируется и при необходимости анализируется до мельчайших подробностей.