Наша песня

– Все хорошо, – умиротворяюще произнесла мама, и ее ровный, такой родной голос чуть не расколол меня пополам, чего я так боялась всю ночь.

Я и не сознавала до этого момента, как мне ее не хватало, как сильно она была мне нужна.

– Я не могла заснуть. Ну, и не только я, твой отец тоже, – добавила она, и я обратила внимание на то, что ее слова прозвучали как-то хрипло. – В конце концов мы отчаялись заснуть, а потому просто сели в машину и приехали к тебе. Я отправила твою милую соседку домой, чтобы она выспалась. Несчастная женщина провела всю ночь, сидя на стуле возле комнаты Джейка на тот случай, если он вдруг проснется и она ему понадобится.

Это было так похоже на Элис, что мои губы тут же изогнулись в благодарной улыбке.

– Ну, а теперь рассказывай, дорогая. Какие новости у Джо?

– Никаких, – грустно отозвалась я. – Никаких изменений до сих пор нет.

– Господи, – выдохнула мама, поднимая во мне тревогу одним только своим замечанием. Внезапно она перестала быть матерью на другом конце телефонной линии и снова стала опытной медсестрой, которая много лет проработала в отделении интенсивной терапии.

– Это очень плохо, да? – взволнованно спросила я. – Они не делятся со мной никакой информацией. Они только продолжают чего-то ждать и говорят, что требуется время. Но они же явно мне что-то недоговаривают, вот только что? Мам, ты сама должна мне все сказать.

– Элли, успокойся. Врачи тебе скажут намного больше, чем я. Мне ведь вообще ничего не известно о состоянии Джо, а в реанимации я не работала уже много лет. Только не впадай сейчас в панику.

Этот добрый совет опоздал часов на двенадцать.

– Джейк еще не проснулся? Как он там? Он спрашивал про Джо? Как ты считаешь, что мы должны ему сказать? Вы могли бы с папой остаться там сегодня, потому что сегодня, как мне кажется, ему лучше в школу не ходить? – Слова так и вылетали у меня изо рта, как валуны при камнепаде. Если даже я сама слышала напряжение и тревогу в своем голосе, то мама и подавно.

– Элли, вдохни поглубже и успокойся.

Я попыталась последовать ее инструкции, вот только слишком долго сдерживалась. Мой страх напоминал лошадь, которую держали на привязи, и теперь, освободившись, она совсем не собиралась снова дать надеть на себя узду.

– С Джейком все в порядке. Он сейчас с твоим отцом, они готовят тосты перед поездкой.

– Поездкой? А куда вы отправляетесь?

– Мы поедем в больницу. Джейк очень волнуется, и ему нужно увидеть отца. И тебя тоже.

– Ой, мам, по-моему, это не очень здорово придумано. Не думаю, что маленьким детям тут разрешают навещать родителей прямо в палатах. К тому же, если Джейк увидит Джо в таком виде, он испугается.

– Элли, – снова спокойно начала моя мама, – он уже напуган. Ужасно напуган, если точнее. Он умный мальчик и сейчас дал волю фантазии. Каким бы пугающим тебе это ни показалось, очень важно, чтобы он все увидел своими глазами. Это поможет ему все правильно понять.

Неожиданно я подумала, что снова разговариваю не с любящей бабушкой, а с медсестрой-профессионалом.

– Но ему всего лишь семь лет. А вдруг это окажется для него слишком тяжелым испытанием? Как он справится? Джо лежит в коме, он подсоединен к огромному количеству аппаратов. Он даже дышать самостоятельно пока еще не может.

Удивительно, что она вообще разобрала мои последние слова, потому что они плавно перешли в уже не сдерживаемые всхлипывания.

– Вот именно поэтому он и должен быть там, да и все мы тоже. Ради Джейка, ради тебя и ради Джо. А о правилах посещения больных даже не беспокойся. В подобных особых случаях очень важно разрешить ребенку увидеть отца, если к тому же он сам этого хочет.

Трудно сказать, что напугало меня больше: настойчивое требование матери, чтобы вся семья объединилась, или то, что она определила своего любимого зятя как «особый случай». Потребность защищать своего ребенка от всего, что может причинить ему вред, заложена в каждой матери. А когда одной защиты становится недостаточно, задачей матери становится подготовить его к самому плохому возможному исходу. Я делала именно это. И, как сейчас поняла, моя мама тоже.

– Когда вы приедете?

Я встретила Фрэнка в дверях отделения. Он вытирал глаза тыльной стороной ладони и даже не заметил, что я делаю то же самое по пути в палату Джо.

– Я собираюсь принести нам чая, – хриплым голосом объяснил Фрэнк. – Сестра сказала, что я могу воспользоваться столовой для персонала.

Я кивнула, сознавая, что сейчас ему обязательно нужно было хоть чем-то заняться.

– Нам всем сейчас не помешает выпить по чашечке горячего чая. – Как бы мне ни хотелось поверить в целительные силы чая, я понимала, что сейчас только одно могло заставить меня почувствовать себя лучше. И это, конечно, был не чай.

Фрэнк кивнул, словно в подтверждение моих слов.

– Да, хорошо, тогда я возьму три чашки.

Я отошла от него на пару шагов, остановилась и сказала:

– А вообще-то, Фрэнк, вы не могли бы взять четыре?

Кэй взглянула на меня с грустной улыбкой, когда я проскользнула в палату.

– Как вы тут? Держитесь? – спросила я, нежно сжимая ей плечо.