Наша песня

Никто из взрослых ничего не говорил, когда мы, один за другим, вошли в палату вслед за Джейком. Мы видели, как его темноволосая головка поворачивалась из стороны в сторону, когда он поочередно изучал чужие и очень странные предметы, пытаясь найти хоть какой-то смысл в том, чего вообще-то не должен был бы видеть ни один ребенок в мире. Разволновавшись, я повернулась к матери. Ее решение уже не казалось мне правильным. Но ее уверенный кивок показал мне, что она не сомневалась в своей правоте. Наверное, сама она все это уже где-то видела.

– Вот видишь, Джейк, – ласково произнесла она, кладя ладонь ему на плечо, – тут все так, как я тебе и говорила. Похоже на «Энтерпрайз» или даже на «Тысячелетнего Сокола».

Он вполне серьезно утвердительно кивнул. Никогда еще моя мама не поражала меня так, как на этот раз. Джейку досталась самая классная бабушка в мире.

Мелкими воробьиными шажками Джейк подобрался к самой койке. Потом очень осторожно вытянул руку и положил свою детскую ладошку на возвышавшийся на постели выступ, который обозначал стопу Джо, спрятанную под одеялом. Он ухватил отца за лодыжку и осторожно подергал ее взад-вперед.

– Потряси ногой, папочка, – прошептал он, повторяя слова Джо, которыми тот будил сына каждое утро. – Пора вставать. – Он проделал это несколько раз, твердя те же самые слова, как заветную молитву. Наконец, поднял голову и обвел глазами всех собравшихся в палате людей, которые любили его больше всех на свете, пока его взгляд не остановился на мне. – Не помогло. А я-то думал, что он именно этого ждет.

Потом взгляд его упал на его собственную игрушку. Лев, как настоящий страж, по-прежнему сидел на койке в ногах Джо. В порыве гнева (что случалось очень редко, как правило, мой ребенок всегда был ласков и уравновешен) он схватил игрушку и швырнул ее на пол.

– Глупый Симба! – с отвращением пробормотал он.

Я сильно прикусила губу, и это был единственный способ, чтобы не расплакаться.

Джейк в это время ухватился за одеяло, плотно подвернутое под тело Джо, и пальцами стал искать его края. Прежде чем кто-то из нас смог остановить его, он забрался на матрас и, извиваясь как червяк, очень быстро стал пристраиваться на кровати рядом с Джо.

– Джейк… – негромко позвала я, но мой голос тут же заглушил упрек дежурившей рядом сестры.

– Простите, но детям нельзя…

Внезапно моя мать преградила путь приближающейся к койке медсестре, которая, видимо, решила собственноручно увести ребенка от его отца.

– Все в порядке, – твердо произнесла мама, обращаясь к сестре, и, повернувшись к койке, приподняла что-то из медицинского оборудования, чтобы ребенок мог устроиться поудобнее. – Он просто хочет обнять своего папочку. Я позабочусь о том, чтобы тут ничего не потревожили.

Сестра колебалась, но моя мать многозначительно посмотрела ей в глаза, и молодая женщина встретила ее взгляд. Могу поклясться, что между ними произошел немой разговор, смысл которого был понятен только им двоим.

– Ну что ж, я думаю, вреда от этого не будет.

Мой папа обнял свою супругу, и я думаю, что не ошибусь, если скажу, что в глазах его блеснула гордость. После этого они оба снова повернулись к Джейку, который, ловко избегая препятствий на своем пути, уютно вытянулся у неподвижного бока Джо. Он положил голову отцу на грудь, вздымавшуюся и опускавшуюся синхронно с работой аппарата искусственного дыхания.

– Папочка, я знаю, что ты похож на супергероя, потому что спас того мальчика, но мне очень хочется, очень-очень, чтобы вместо тебя в эту холодную воду полез бы его папа. А то получается нечестно, что ты заболел из-за того, что помог ему. – Сын взглянул на меня, потом положил руки на туловище Джо и прилип к нему, как магнит к железу. Затем он принялся шептать Джо на ухо: – Мне тоже надо еще очень много помогать, папа. Я до сих пор так и не научился правильно завязывать шнурки. – Здесь шепот его стал тише. – А еще мы ведь делаем маме подарок на Рождество, а один я его не смогу закончить.

Я осторожно склонилась над кроватью, обхватив руками сразу двух моих самых любимых и родных людей, которые были мне так необходимы. Я слышала, как Кэй начала тихонько всхлипывать, потом Фрэнк осторожно вывел ее из палаты, но я даже не обернулась. Я продолжала держать в объятиях тех, кого любила, молясь лишь о том, чтобы это был не последний раз, когда мы трое соединились вот таким способом.

Шарлотта

Я вышла из дамской комнаты, где ополоснула лицо оживляющей холодной водой, и вдруг услышала детский голос. На секунду я смалодушничала, и мне захотелось юркнуть назад, туда, откуда я появилась. Но прежде чем я успела скрыться, они вышли из-за угла и очутились передо мной. Я увидела Элли, державшую за руку сына, который должен был быть моим.