Наша песня

– Из-за встречи с твоей мамой? Нет, совсем нет, – заверила я его. И я не лгала. Я и вправду не волновалась. Несколько лет назад его мать могла бы съесть Элли живьем, но я не принадлежала к тому типу подружек-студенток, выдернутых из бассейна-«лягушатника» и брошенных в глубокий омут, которых можно легко застращать. Если надо, я поплавала бы вместе с акулами. Я была из того же океана, что и Дэвид. И волновала меня совсем не его мама.

И все же нельзя было не вспомнить наш с Элли разговор после ее первого (и последнего) провального визита в родительский дом Дэвида. Разумеется, произошел он в те дни, когда наши отношения были далеки от разрыва, когда мы с Элли еще дружили.

– Ты просто не представляешь, как ужасно все прошло, – сказала мне тогда Элли, методично и энергично взбивая в миске муку, яйца и сахар. От работы ее лицо раскраснелось, и на нем, словно веснушки, белели крохотные пятнышки муки. Она утверждала, что выпечка оказывает на нее успокаивающее воздействие, и, судя по количеству маффинов, кексов и прочих плюшек, занимавших почти всю рабочую поверхность кухни, она наверняка нуждалась в усиленной терапии.

– И как же? – поинтересовалась я, взяв маффин и усаживаясь на единственном свободном местечке на кухне.

– Как? – спросила она, повысив голос почти на октаву. – Я тебе расскажу про этот ужас. На мне было платье такого же цвета, как у обслуги. Я половину вечера вежливо отвечала гостям, что не могу принести им еще одно канапе или бокал шампанского и что понятия не имею, где находится туалет!

Я куснула краешек маффина, который оказался еще слишком горячим.

– Но ведь нельзя же в этом винить только маму Дэвида, – рассудила я.

Элли перестала яростно взбивать тесто и пару секунд внимательно разглядывала меня, словно сомневаясь в моей лояльности. Я ощутила, как во мне, словно изжога, нарастает чувство вины, отчего пришлось сосредоточенно проглотить кусочек маффина. Она правильно усомнилась во мне, вот только причина была не той, как ей думалось.

Элли сдула с лица несколько упавших на него прядок волос и продолжила взбивать смесь до нужной густоты.

– В этом, может, и нет. Но во всем остальном – да. Она проделала все так тонко, что Дэвид почти ничего не заметил. Что бы она ни говорила, это звучало унизительно. Она даже не пыталась скрыть своей уверенности в том, что я Дэвиду не пара. С тем же успехом она могла бы вручить мне табличку с надписью «Вымогательница».

Я промолчала, пытаясь понять, сколько же колкостей она услышала на самом деле, а сколько было вызвано ее неосознанной манерой держаться несколько вызывающе. Я не то чтобы ставила слова Элли под сомнение. В жизни я повидала немало женщин вроде нее. Большинство из них были близкими подругами моей мамы.

– И она даже пыталась помешать нам с Дэвидом… ну, ты знаешь…

Я удвоила усилия, стараясь удержать на лице улыбку.