Наша Рыбка

– В чем же проблема? – Ее ладонь лежала на столе и два раза чуть не коснулась черной шариковой ручки, которую давным-давно оставила здесь Иришка; я запутался в чувствах и думал только одно – если она дотронется до этой ручки, то случится что-то плохое. Бред, конечно. – Думаю, проблема в том, что все мы увязаем в каком-то дерьме. Похоже, мне самой придется вам все объяснять. Стас меня как-то обидел, но должен был приехать, чтобы мы поговорили, – сами знаете такие примирительные беседы. Но не приехал: дела. Дела, дела – я же говорю, он очень серьезный. Такой серьезный, что у меня как будто вообще никаких дел нет по сравнению с ним. Но можно не приехать в обычный день, можно опоздать или отменить какие-то планы на выходные из-за тех же дел, но нельзя не приезжать, когда ты расстроил своего любимого человека. В тот день я познакомилась с двумя мальчиками. Конечно, я не хотела знакомиться, но они были очень настойчивы. Они были такими приятными, такими милыми, такими на вид бездельниками, и у них нашлось время просто на то, чтобы погулять со мной в сквере! А мне так надоели бесконечные, ни к чему не приводящие выяснения отношений со Стасом, что эти мальчики, эти мимолетные знакомые, показались мне спасением. К вечеру, когда я уже знала, что они любят и чем увлекаются, когда почему-то решила, что мы с ними очень похожи, когда мне уже стало казаться, что я знаю их полжизни, обнаружилось вдруг, что им нужен от меня секс. Столько времени разыгрывать передо мной умниц ради того, чтобы просто потрахаться!

Я вздрогнул.

Ох, как я не ждал этого разговора. Втайне надеялся, что он никогда не случится. Что нам никогда не придется обсуждать вслух наши необъяснимые желания – точнее, желаемые оставаться без объяснений. Потому что все произнесенное вслух становится совсем не тем, чем является просто продуманное.

Однажды, вы помните, я предлагал Пете встретиться с ней и извиниться за седьмое ноября. Это был голос совести. Мы встретились, но ни слова об этом не сказали – никаких извинений не было.

– Нет, Ясна. – Петя странно дернул рукой, как будто попытался стереть из воздуха ее слова.

– И что-то во мне с того дня поменялось. Было ужасно одиноко, казалось, что совершенно никому нельзя верить. Тем более вам… Ведь вам мне тогда больше всего хотелось верить – вам, а не Стасу.

– Почему нам?

– Я не знаю почему. Я сбежала от вас, но все время осознавала, что то, чего не случилось, должно было случиться. Это мучило меня. Изводило. Словно это была моя судьба – столкнуться с насильниками. Как будто я к вам что-то почувствовала: чего не должна была и не хотела… Разве бы я пришла к вам опять, после той первой встречи, если бы не было этого дикого, неправильного чувства? Разве бы я согласилась на это… – она на мгновение запнулась. – Я все придумываю? Или я и есть потенциальная жертва? И как мне быть теперь?

Не было другого такого дня, за который во мне столь стремительно менялись бы настроения. Я подошел к ней, убрал ее пальцы подальше от ненавистной Иришкиной ручки и прижался щекой к ее плечу – целовать уже не решался: не при Пете.

Тут, конечно, кто-то попытался войти в комнату. Обнаружив, что дверь заперта, стали дергать за ручку.

– Что вы там делаете? – За дверью послышался смех.

– Пожалуйста… – еле слышно сказал я, но Ясна меня оборвала.

– Я лягу на кровать, голова раскалывается. И никто не должен видеть, что я плакала.

Петя придвинулся к компьютеру и открыл браузер, а я остался на полу возле кресла, на котором она только что сидела и с которого встала.

– Ты написала, что будешь счастлива, если я буду счастлив. Я буду счастлив, только если ты будешь со мн…

– Ну же, открой дверь, – сказала она мне и легла на кровать, приложив ко лбу ладонь.

Я открыл.

– Все в порядке? Я хотела кое-что взять. – Иришка по-хозяйски зашла в комнату и заглянула в свою сумку. – А что вы делаете?

– Ищем Ясну на фейсбуке, – буднично сказал Петя.

– Ярославна Рыбкина, – прошептала Ясна.

– Рыбкина! Так вот откуда взялась наша золотая рыбка!

– Я бы на твоем месте опасался этих двоих! – с хохотом крикнул Ясне заглянувший к нам Вадик. – Ты их плохо знаешь!

– У тебя болит голова? Выпьешь таблетку? – Иришка заботливо села на уголок кровати. – Головную боль нельзя терпеть. Игоряша, принеси ей анальгин.

– Нет-нет, Игорь, стой.

Я послушно остановился. Право командовать мной теперь принадлежало Ясне.

– Спасибо. Не надо таблетку. Я просто полежу в тишине. Скоро за мной приедут.

– Ладно. – Ира, побыв еще с минуту, наконец встала и вышла. Я снова запер дверь.

– Так, послушай, Рыбка. – Петя тут же свернул страницу и приблизился к Ясне. – Послушай, что я хочу сказать. Я уже пытался признаться тебе раньше. И если ты к нам что-то чувствуешь, как ты выразилась, это значит, что и ко мне в частности… Пусть даже это страх жертвы перед мучителем-маньяком. Я хочу быть с тобой.

– Я не могу, Петя…

– Воронцов? – Я даже повысил голос, такая злость меня взяла! – Тебе не кажется, что это уже слишком?

Ясна резко села и выпрямилась: