Наша судьба связана красным (Our Fate Is Red) (СИ)

Поцелуй Микки, словно глоток свежего воздуха, после того как он едва не задохнулся насмерть. Воздух вокруг них искрился и пульсировал в ту минуту, когда их губы соприкоснулись. Стоило только Йену отпустить весь поток эмоций, обуревавший его, он почувствовал, что они изначально предназначались друг другу. Он способен был читать мысли и чувства Микки через прикосновения. Он обожал это.

Микки тоже любил это, но и ненавидел одновременно. В некотором смысле, это было доказательством того, чего он больше всего боялся. Поцеловать Йена все равно, что быть снова связанным со своей второй половинкой. Микки снова чувствовал себя запуганным маленьким ребенком. Это ужасало его.

Даже когда прошло несколько дней с того дня, как они поцеловались, Микки продолжал чувствовать неправильность происходящего все больше и больше. Поцелуй стал неотъемлемой частью их рутинной жизни, но Микки не собирался ничего обсуждать. Он снова сделал вид, будто ничего между ними не изменилось.

Йен был рад, что они медленно отталкивались от понятия «друзья», но затянувшееся молчание Микки нервировало его больше. Все о чем он думал тогда — это о той боли, которую он прошел с Роджером. Возможно, Микки в конечном итоге оставит его, встретив свою настоящую родственную душу, и эта мысль изводила Йена больше, чем когда-либо. Оставалось еще столько вопросов, которые нужно задать. Поэтому многие вещи просто должны быть озвучены.

— Эй! Тебе лучше, блядь, положить это обратно, прежде чем я размозжу твой череп по асфальту!

Йен вышел из оцепенения, услышав громкий голос Микки. Они находились в «Кэш и Краб», и Йен должен был пополнять запасы продуктов на полках, но немного отвлекся.

Парень, на которого кричал Микки из-за конфет, которые тот хотел стащить, просто убежал из магазина прочь.

— Э-э… спасибо, Микки, — безропотно пробормотал Кэш.

Микки лишь пожал плечами.

— Сделаешь прибавку к зарплате, — сказал он. Микки заходил к Кэшу так часто, чтобы увидеться с Йеном, что сумел настолько запугать Кэша, что тот взял его охранником. В любой момент он мог остановить грабеж, за что Кэш платил ему немного. Не совсем копейки, но, по крайней мере, у Микки был способ скоротать время, пока Йен отрабатывал свою смену.

Йен наклонился, взять несколько банок с нижней полки. Глаза Кэша тотчас опустились на его задницу. Стоило отметить, что и сам Микки не упустил момента, но вовремя обернулся назад, чтобы поймать Кэша с поличным.

Как только старший мужчина засуетился, направляясь в подсобку и исчез из поля зрения, он все еще, кажется, не мог оторвать взгляда. Микки сморщил нос от отвращения.

— Твой начальник гребанный педик, чувак, — ворчал Микки, как только тот окончательно исчез и вряд ли что-то бы услышал.

Йен поднял голову и нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

Микки кивнул в сторону подсобки.

— Этот мудак пялится на тебя. Это отвратительно.

Йен недоумевающе рассмеялся вслух.

— Он женат, Мик. У него есть дети!

— И? — усмехнулся Микки. — Поверь мне, он бы наклонился для тебя в ту же секунду, как только ты бы попросил.

— Нет, он бы не стал, — отрицал Йен.

— Да, ну, а может быть, он просто знает, что я бы избил его гомосецкую задницу, как только он бы попытался, — властно парировал тот.

Йен ухмыльнулся и вопросительно поднял бровь. Микки вел себя также, как и в тот день, когда избил Роджера.

— Кто-то похоже ревнует.

Микки замолк, не в силах придумать остроумный ответ.

— … отъебись.

— Согласись, — подразнивал Йен. — Ты ревнуешь. Я нравлюсь тебе.

— Серьезно. Отвали, — заворчал Микки, отступая.

— Ты поцеловал меня, — напомнил Йен.

Микки ничего не сказал. Он повернулся, продолжив помогать Йену выставлять товар, лишь бы как-то замять этот разговор.

— Я действительно тебе нравлюсь, верно? — немного погодя, снова спросил Йен. — Нравлюсь… как твоя вторая половинка?

Микки развернулся.

— Хватит с меня чертовых вторых половинок! — закричал тот.

— Ты не можешь игнорировать это вечно, Мик, — настаивал Йен.

Его разум работал со скоростью миллион мыслей в минуту. Он хотел, чтобы Микки признался в своих чувствах, лишь чтобы окончательно подтвердить, что все идет правильно. Он чувствовал себя вором, будто крадет Микки у того, с кем тот связан, возможно, в нем заговорили эгоистичные чувства, которые не хотели брать в расчет кого-то третьего. Наверное, если бы Микки мог решать свою судьбу, как говорил, то они действительно могли бы остаться вместе. По крайней мере, это единственное, на что надеялся Йен.

— У меня нет родственной души, — кричал Микки.

Эти слова повисли в воздухе. Сердце Йена екнуло и все его мысли и теории, разрушились, как карточный домик.

— Что? — пробормотал он. — Как… как такое вообще могло случиться?

Микки обреченно вздохнул. Он мог бы рассказать об этом. Возможно, когда-нибудь потом Йен понял бы, что Микки совсем не тот, и они просто пошли дальше своей дорогой, прежде чем кто-то из них встретил своего нареченного.

— Когда я был ребенком, то нашел способ, как разорвать нить, — он показал Йену шрам, который едва можно было разглядеть под татуировкой.

Йен был в ужасе.