Наша тайна

это более престижная фирма, чем твоя. Поэтому если ты собираешься утверждать, что ее

уволили из-за несоответствия должности, тебе никто не поверит. Она также сказала, что

Амелия Ормант проиграла дело и получила приличную премию «за старание». А что

касается запонок и ручки, так они точно твои. Она еще могла бы взять ручку у тебя со

стола, но запонки? — Карен тяжело дышала. — И как же Амелия Ормант, которая

166

вдобавок ко всему еще и замужем?

— Она разводится с мужем, — поправил ее Хол.

— И значит, это нормально? Хол, у тебя тоже есть жена. У тебя также есть дочь,

которая уже заметила, что ты приходишь домой после душа или «мокрый после дождя».

Нашей дочери семнадцать. Она не ребенок. Дани ни на секунду не поверила в твой

рэкетбол, хотя я и защищала тебя, когда она задавала вопросы.

Хол начал проявлять беспокойство.

— Сейчас не время и не место, Карен.

— А я думаю, как раз время и место, — ответила она. — Если я не скажу этого

сейчас, то потом у меня не хватит духу, потому что мы оба знаем: я все еще люблю тебя.

Этого достаточно, чтобы продолжать отрицать правду и не рисковать своим браком. А

Дебора и Грэг знакомы с нами сто лет.

Хол перевел взгляд с Грэга на Дебору и, сдавшись, махнул рукой.

— Именно поэтому я здесь, — продолжала Карен. — Я догадалась, что ты

попытаешься выставить меня ненормальной. Но Дебора и Грэг меня знают. Они знают,

что я права. Три года назад — три года, Хол! — мне позвонили из твоего банка, просили

подтвердить оплату нескольких счетов. Когда я спросила тебя о счете из гостиницы в

центре города, ты сказал, что это счет за обед большой группы. Восемьсот пятьдесят долларов! И я

тебе поверила. Но были и другие счета из гостиниц с датами, когда ты должен был быть в Род-Айленде или

Нью-Гэмпшире. Арденн утверждает, что была с тобой только год и что вы порвали три месяца назад. Это

значит, что раньше у тебя был кто-то еще.

— Думаю, нам лучше пойти домой, — сказал Хол, открывая дверь.

Карен последовала за ним, но только до порога.

— Это началось, когда я заболела? — спросила она, приложив руку к груди. —

Ты потерял ко мне интерес после операции?

— Я ухожу, — сказал он. — Ты идешь или нет? — Хол обернулся к Грэгу и

Деборе. — Вот вам бесплатный совет: если будет гражданский иск, рекомендую вам

нанять кого-то, кто будет представлять ваши интересы. — Оставив жену у двери, он

пошел по дорожке.

Карен смотрела ему вслед.

Дебора подождала, давая ей возможность последовать за мужем, но Карен не

сделала ни единого шага, пока Хол садился в машину и уезжал. Только тогда Дебора

положила руку на плечо подруги.

Неожиданно вся злость и смелость Карен испарились.

— Что я наделала? — тихо заплакала она, а потом разрыдалась.

Грэг и Грейс тактично удалились. Крепко обняв подругу, Дебора заставила ее

сесть на ступеньки.

— Он уехал, — с несчастным видом сказала Карен и вытащила из кармана платок.

— Я понимала, что он меня бросит. — Она высморкалась.

— Не знаю, — осторожно утешала ее Дебора. — Холу было неловко перед нами.

— Его поймали на горячем, — сказала Карен сквозь платок.

— И это тоже. Он залижет свои раны и подумает о том, как ему поступить. Но

важнее то, чего хочешь ты.

Карен судорожно вздохнула.

— Не знаю. Я спрашивала себя об этом десятки раз. Я не могу так больше жить.

Но разве Хол изменится? Не думаю, что он согласится обратиться к помощи психолога.

— Может, и согласится, если захочет сохранить брак.

— Это серьезное условие. Вероятнее всего он скажет, что не может больше со

мной оставаться, после того как я унизила его при вас. Знаешь, я мечтала о том, чтобы

унизить его на людях, потому что именно так он поступал со мной. Наверное, поэтому я и

приехала сюда сегодня. Наверное, я сознательно разозлила его, чтобы он подал на развод,

потому что у меня самой не хватит на это смелости. Я не хочу быть одна. Но я не могу

быть замужем за человеком, который предпочитает быть с кем-то другим. — Карен

167

обмякла в объятиях Деборы. — Я просто не знаю. Не знаю, чего хочу. Если бы у меня был

волшебный кристалл, я бы посмотрела, что будет со мной через десять лет. После рака и

измены Хола мне кажется, что у меня нет будущего.

Дебора грустно улыбнулась.

— Если бы не было рака и измены Хола, было бы что-нибудь еще. Нам всем

хочется знать заранее, что с нами произойдет.

— Я просто хочу знать, когда все это закончится.

— И я хочу, но это невозможно. Как сказал Дилан, мы ходим, словно в тумане, продвигаясь на

ощупь, пока наконец не наткнемся на то, что перед нами.

— То есть мы никак не можем повлиять на свое будущее?

— Я хочу сказать, что иногда мы просто не видим дальше своего носа. Люди,

такие как ты и я, хотят планировать свою судьбу. Но это невозможно. Невозможно

строить долгосрочные планы.

— Тогда что же мне делать, именно сейчас?

— Поезжай домой. Посмотри, там ли Хол. Поговори с Даниель. Она знает об

Арденн?